К этому возрасту ребенок формирует привязанность к маме, и если она вдруг пропала – ребенок переживает так называемую анаклитическую депрессию. Рене Шпиц описал это явление. В острой фазе дети плачут и не поддаются утешению. Чуть позже становятся вялыми, плохо едят и спят, не вступают в контакт. Тоска по матери выражается в том, что они теряют возможность радоваться, перестают играть и задерживаются в развитии.
Согласитесь, это похоже на приступ потери, которые я описала выше у взрослых людей. Я считаю, что о привязанности можно говорить именно с этого возраста. Люди с игнорирующим типом привязанности, приручив одиночество благодаря терапии, не понимают, зачем теперь нужны отношения, – стало и так хорошо.
Проявление травмы во взрослом возрасте. Разлука или ссора с близким человеком, которого вы воспринимаете как часть себя, будет протекать в виде синдрома потери, описанного выше.
Характерные реакции – психосоматические: отказ от еды, нарушение сна, снижение настроения. Для взрослого человека такие реакции в норме в случае смерти близкого, но не в бытовой ссоре или из-за разлуки на несколько дней.
Вторая особенность – склонность обижаться за то, что другой беспрекословно не исполняет желания. При этом близкие должны догадываться, что не так. Отказ воспринимается как личная обида, а не часть выбора взрослого человека: согласиться или нет. Излишняя обидчивость – признак тирании и травмы второго полугодия жизни.
Особенности возраста. Это возраст, когда дети начинают ползать, а потом ходить. Мир открывается для них в другой перспективе. На данном этапе ребенок изучает пространство вокруг мамы. Он уже может занимать себя на какое-то время, но еще нуждается в чувстве безопасности. Когда мама уходит на кухню, малыш ползет за ней. Иногда просто чтобы она прикоснулась к нему, после чего удаляется изучать мир и потрошить кухонные шкафчики.
Маргарет Малер определила это поведение как эмоциональную подзарядку. Дети с избегающей привязанностью в таком возрасте значительно реже «проверяют» мам, чем дети с безопасной. Они спокойно и подолгу играют одни, но это не преимущество.
Потребности ребенка, начиная с 9-ого месяца, растут в геометрической прогрессии. Любой предмет хочется попробовать на вкус, потрогать и бросить. Все интересно: пуговица на полу, игрушка, мамина сумка.
Ребенок впервые сталкивается с ограничениями и запретами, которые вызывают у него гнев. Хорошие мамы умеют переключать детское внимание, но через несколько месяцев этот прием перестает работать. Слова «нет» и «нельзя» звучат все чаще.