— Нечего глумиться. Вы уже вторая, кто их высмеивает.
— Я и не высмеиваю, я серьезно.
— Правда хотите знать?
— Да.
— Ну тогда сообщаю, что занятия идут неплохо. Я успешно перешил старые вещи дедушки. — Фред указывает на жилет и картинно поворачивается вокруг своей оси. — А сейчас подумываю приобрести выкройку и сшить что-нибудь с нуля.
— И что это будет?
— Не знаю. Может, ночная рубашка.
— Мне кажется, вы увлеклись винтажными вещами, — быстро говорит она.
— Просто продолжаю семейные традиции.
— Осталось еще только найти ночной колпак — и вы будете выглядеть, как в экранизации «Рождественской песни в прозе»[42].
— Моя прабабушка шила их на той же машинке сотню лет назад. Все, что она делала, она заносила в записную книжку, — так мне и пришло это в голову. Надеюсь, что прабабушка гордилась бы мною.
Эллен улыбается:
— Забавно, что вы так говорите: я про свою прабабушку думаю так же.
Он вздыхает:
— Только она мне не прабабушка.
— Что?
— Она мне на самом деле не прабабушка, бабуля мне не бабуля, а дедушка не дедушка.
— Это имеет какое-то отношение к тому свидетельству о рождении?
— Да, — кивает Фред.
— Думаю, вам лучше объяснить.
— Если коротко, то мой отец исчез, когда мама была беременна мною. Позже она узнала, что он погиб, но в то время считала, что ее просто бросили.
— Это ужасно.
— Я знаю. Много лет я о нем не спрашивал, потому что мне говорили, что она очень расстроится. — Фред берет с верстака винт и катает его между пальцами. — Мама связалась со своими родителями, но те попросту отказались от нее. И после этого бабуля и дедушка предложили ей пожить у них в свободной комнате.
— Почему они так поступили?
— Я думаю, что она даже не спрашивала; мама была просто благодарна за то, что кто-то о ней заботится — да и обо мне тоже. Когда я увидел свидетельство о смерти, я подумал, что это какой-то жуткий семейный секрет, который она по неизвестным причинам от меня скрывает. Но оказалось, что мама и сама ничего не знала о Лилиан. — Он пожимает плечами. — Я думаю, что, может быть, бабуля и дедушка относились к ней как к дочери, которая так и не выросла.
— Как-то это странно.
— Наверное, со стороны оно так и выглядит, но на прошлой неделе я много об этом думал и, честно говоря, Эллен, пришел к выводу, что они были просто обыкновенными людьми, которые сделали что-то необыкновенное. Когда мама мне наконец рассказала обо всем, я был просто в ярости, но потом, когда я переварил всю информацию, понял, что она была потрясена не меньше моего.
— Да уж, вот это новости!
— Вот именно. И чем больше я об этом думаю, тем чаще спрашиваю себя: а зачем им было говорить ей о Лилиан? Они хотели маме помочь, а не заставить ее думать, что она заменила им умершую дочь.