— И что же случилось?
Кэтлин забрала миски и отнесла в раковину. Она включила газ под маленькой кастрюлькой и стала методично помешивать заварной крем деревянной ложкой.
— Все пошло наперекосяк. Я попыталась сделать шов, но, поверь мне, эти электрические машинки только выглядят похожими на твою, а на самом деле они совсем другие.
— Я и не знала, что они настолько разные. Довольно странно.
— Я сидела там дура дурой и не могла сделать нормальный шов. Он прямо-таки убегал от меня со скоростью скаковой лошади. И строчка там прокладывается при движении и вперед, и назад, так что пришлось еще поштопать.
— Но ты же умеешь.
— Да, но не когда игла скачет вверх-вниз на бешеной скорости. Мне дали штопать покрывало. Там были маленькие дырочки, как будто прожженные сигаретой, и когда я закончила, стало еще хуже. — Она застонала и закрыла лицо руками. — Потом меня попросили разрезать зеленый хлопок на крупные квадраты огромными ножницами — они намного больше наших — и затем эти квадраты подрубить. Не уверена, что хорошо справилась и с этим.
— Это все?
— А тебе мало? Я минут двадцать пыталась сделать красивые уголки, но их сотрудница сказала, что времени больше нет, спасибо за готовность, и выпроводила меня.
— Да уж… Теперь понятно, почему ты так расстроилась. — Кэтлин разрезала пудинг на равные порции и принялась осторожно разливать заварной крем по периметру каждой тарелки, оставляя островок в центре. — Это тебе поможет. — Она положила по лишней ложке варенья сверху каждой порции пудинга.
— Но это не все. Когда я наконец вернулась на работу, оказалось, что я опоздала на час, так что мне сделали замечание и поручили всю самую сложную работу на сегодня — вот почему я так поздно вернулась домой.
— И когда будет ответ из больницы?
— Наверное, никогда, учитывая мои таланты. — Конни посмотрела в свою тарелку. — Выглядит очень аппетитно, и это именно то, что мне сейчас нужно. Так что я буду просто есть пудинг и постараюсь больше не думать о сегодняшнем дне.
Середина сентября 2016 года. Эдинбург
На рабочем фронте без перемен.
Пора начинать продавать вещи, чтобы платить по счетам.
Подперев входную дверь старой швейной машинкой, чтобы проветрить помещение, Фред с головой ныряет внутрь посудного шкафа в коридоре и вдруг слышит чей-то голос:
— Эй? Это Венди.
Его соседка пришла с двумя маленькими мальчиками — у одного в руках потертое шерстяное одеяло, другой крепко сжимает игрушечную машинку. Она замечает его свежевыбритую голову, но ничего не говорит по этому поводу.
— Надеюсь, вы не против. Конечно, мы немножко рано.