— И тогда?
— И тогда Филипп Райт исчез.
Конни много раз читала о таком в романах и журналах, но никогда не имела с этим дела в реальности. Она потеряла дар речи.
Кэтлин перестала возиться с лентой и взяла в руки стопку блокнотов, как карточную колоду. Все они были разного размера — не было даже двух одинаковых. Она тасовала их и тасовала, каждый раз постукивая ими о колено, но никак не могла аккуратно разложить.
Наконец Конни смогла открыть рот:
— Как это исчез?
— Испарился. — Кэтлин сильнее сжала блокноты. — И забрал с собой все до пенни со всех банковских счетов нашего семейного бизнеса. Я была единственной дочерью вдовца, и теперь я понимаю, что все это было частью его плана. — Она выпрямилась в кресле. — Отец умер через два месяца.
Конни стало нехорошо.
Теперь, когда Кэтлин начала говорить, это словно бы приоткрыло крышку сундука с многолетними семейными тайнами.
— Наш поверенный сказал, что семейный дом придется продать, чтобы заплатить долги фирмы, и спасло меня только то, что документы на эту квартиру оказались на мое имя. Филипп Райт там даже не упоминался. Теперь я вспоминаю, как ходила к юристу с отцом и как он следил за тем, где я расписываюсь. Интересно, понимал ли отец уже тогда, что однажды это окажется очень важным.
— Мама, уже темнеет. Я доделаю эти брюки завтра. — Конни встала со стула. — Учитывая все, что ты рассказала, я не понимаю, как ты вообще можешь шить на этой машинке.
— Я очень долго об этом не вспоминала. А сейчас я устала. Может, мне лучше просто пойти лечь.
— Ты уверена?
— Да. Обещаю, что завтра все расскажу. Честно говоря, выговориться — это, оказывается, большое облегчение. Прошло столько лет.
Шторы для миссис Сандерсон из номера 81. ОПЛАЧЕНО.
Заплатка на коричневые вельветовые брюки. А. Моррисон. Бесплатно (Конни).
Замена воротничка рубашки (Конни).
Конец сентября 2016 года. Эдинбург
Вчера я отправил Сэм письмо, где написал, как мне жаль, что у нас ничего не вышло. Хотя через неделю после расставания я не очень в этом уверен. Но должен же я продемонстрировать хорошие манеры.
Утром пришли два письма. Во-первых, уведомление об увольнении — окончательное доказательство моей бесполезности. Во-вторых, квитанция о последнем начислении зарплаты. Я надеюсь продержаться еще несколько недель, прежде чем подам на пособие. Мне сейчас не так много нужно. Еще достаточно светло, так что примерно до восьми я не включаю электричество, а то счетчик крутится с устрашающей скоростью.
Меня беспокоит отопление. Пока все хорошо, но, наверное, стоит вызвать мастера для ремонта старого бойлера. Интересно, долго ли мне удастся просуществовать, на всем экономя?