Утром меня разбудил шум самолёта, как будто бы прямо над головой. Я даже немного сжался, воображая, что он пикирует, дымясь черным, и сейчас рухнет прямо на нас. А утро было прекрасным! Из окна виднелась часть кремля, стоящая в зеленом цветущем парке. На противоположном берегу реки Великая было вытянутое здание, какое-нибудь советское КБ, ночью думалось, что это тоже средневековая цитадель. Мне хотелось скорее встретиться с хозяйкой квартиры, чтобы отдать ей ключи. Хотелось её увидеть. Хотелось обнять ее, чтобы она меня тоже обняла, чтобы шепнула мне на ушко: не смей волноваться, не смей, просто продолжай, я всегда буду с тобой – слова, которые стоят жизни, если их произносят в скорбные утренние минуты. Если бы я был «нормальным», то рядом сейчас была бы она, а не храпящий друг на соседней койке. Нет, я не против друга рядом, но я уверен, что он подумает точно так же, когда проснется.
Вечером он созванивался со своей возлюбленной, она рассказывала, как училась в Пскове, рассказывала, что ей тут очень понравилось. Он улыбался, а в конце разговора вырвалось смущенное «пока, Моя Хорошая». В ответ было «пока». В оставшийся вечер мой друг был молчалив. Не думаю, что он был несчастлив в этот вечер, не думаю, что он хотел, чтобы вместо меня была бы она. А, может, и хотел. А я же гадал, почему мне так нравятся крепостные стены. А еще вспоминал родителей, которые по молодости любили гулять по ночам, оставляя меня одного дома, думая, что я уснул. Потом мы зашли в «Трактир 903». Сели на стекленной террасе и выпили по бокалу итальянского Кьянти, возможно, это было Крымское, так как мы так себе винные критики. А затем чего-то еще грузинского. И еще. Другу понравился аромат, и он сказал, что главное – послевкусие. Во всем. Я не стал спорить.
– За мутный взгляд!
Мне захотелось послушать какое-нибудь темное техно с утробной бочкой. Что-то типа Kasst. Чтобы она проникла в мою кровь и смешалась с выпитым вином, чтобы этот коктейль ударил еще сильнее. Смерти нет. Точнее не было вчера.
А сейчас пора домой. Трасса Е-95 ремонтировалась. Мы не раз пережидали встречный поток, так как работала одна полоса. Ехали как обычно быстро, и часто были первыми у красного светофора, наблюдая, как навстречу несутся грузовики и в последний момент сворачивают перед нами на свою полосу. Пару раз было прямо страшно.
Когда человек счастлив, он редко интересуется вопросами смысла жизни. Мы поняли, что слишком часто задаем друг другу подобные вопросы. Но я бы не стал говорить, что я так уж несчастлив, бывает и хуже, но мне плевать.