— Я буду зорко следить за входом, высокочтимый сэр.
— В этом случае немедленно звоните по телефону.
Оба посетителя подошли к лифту, и рослый подчиненный нажал кнопку. Дверцы немедленно раздвинулись. Они вошли в кабину, и дверцы сомкнулись.
— Что знает этот человек? — спросил невысокий араб, когда машина загудела и лифт тронулся вверх.
— Он просто делает, что ему велят, а это несложно… Но почему резиденцию Махди опечатали на много месяцев?
— Потому что они искали и дожидались таких, как мы.
— Они перевернули все в комнате вверх дном?.. — произнес подчиненный нерешительным, вопрошающим тоном.
— В отличие от нас, они не знали, где искать.
Лифт замедлил ход, затем остановился. Оба посетителя быстрым шагом направились к лестнице, ведущей к апартаментам Махди и бывшему «храму». Они подошли к двери его кабинета, и невысокий араб остановился, взявшись за ручку.
— Больше года ждал я этой минуты, — сказал он, глубоко вздохнув, — и вот теперь, когда она наступила, я весь дрожу.
Очутившись в огромной странной комнате, похожей на мечеть, с высоким куполообразным потолком, покрытым изумительно яркими мозаичными плитками, оба пришельца застыли в молчании, словно ощущая присутствие великого и ужасного духа. Массивная мебель темного полированного дерева походила здесь на древние статуи свирепых стражей, охраняющих внутреннюю гробницу могущественного фараона; громадных размеров письменный стол выглядел словно саркофаг почившего владыки. И в разительном контрасте со всей обстановкой в дальнем углу комнаты, у правой стены возвышались современные металлические строительные подмостки высотой в восемь футов, по перекладинам которых можно было взобраться к потолку. Высокий араб нарушил молчание:
— Быть может, в этом месте отдыхал Аллах — да свершится воля его.
— Ты совсем не знал Махди, мой наивный друг, — ответил ему его повелитель. — Спроси у Франджиани Мидаса… А впрочем, поторопись, мы теряем время. Передвинь подмостки туда, куда я укажу, и взберись наверх.
Подчиненный быстро подошел к приподнятой платформе и оглянулся на своего спутника.
— Влево, — скомандовал тот. — Как раз ко второму оконному проему.
— Я не понимаю вас, — сказал высокий араб, ступая на скользкую скобу и карабкаясь на вершину подмостков.
— Есть много такого, чего ты не понимаешь, и тебе это вовсе не обязательно… А теперь отсчитай слева от окна шесть плиток, а затем пять к верху.
— Сейчас… мне трудно до них дотянуться, а я ведь немалого роста.
— Махди был гораздо выше, гораздо представительнее, хотя и не без недостатков.
— Прошу прощения?