Там, на Васильевском, предстояло расстаться^ Рядом был дом, где квартировала Агата. А Куйбышеву еще тащиться на Выборгскую сторону — предостеречь еще одного товарища. Уже прощаясь, Агата все-таки объяснила, что произошло.
Квартирная хозяйка Куйбышева, финка, скупая и сварливая женщина, в десять часов потребовала, чтобы Агата ушла. Та возразила: «Я буду ждать своего товарища». Хозяйка пробормотала что-то угрожающее. Вскоре хлопнула дверь. Агата твердо решила — женщина пошла за полицией. Живо представила, что сулит появление полицейских, возможный обыск… Быстро оделась, вышла. К своему ужасу, увидела поднимающихся по лестнице околоточного надзирателя и квартирохозяйку. Прижалась в угол, в тень плохо освещенной лестницы. Ее не заметили…
«Этот рассказ был настолько правдоподобен, — продолжал диктовать Куйбышев, — что я не сомневался в том, что дело обстоит именно так… Я был убежден, что буду арестован. Я уже говорил, что у меня в портфеле было шесть револьверов. Литература — пустяк, это грозило тюрьмой, может быть, двумя годами, но оружие — это другое дело. Куда-нибудь его сдать не представлялось возможности, кроме передачи его той же Агате. Я ей передал свой портфель, она посоветовала мне не являться на квартиру и скрыться…
Я сказал ей, что иду домой, что бы там ни было. Видя мое твердое решение, Агата не стала возражать, и мы договорились, что если я не буду арестован, то должен на другой день побывать у нее, а если меня арестуют, то она через некоторое время придет ко мне в тюрьму на свидание.
Придя на Выборгскую сторону, я предупредил товарища, что он не должен являться ко мне на квартиру, и пошел домой. Вхожу в дом — никаких признаков засады. Звоню в квартиру — хозяйка открывает мне с обычным видом и тут же спеша ковыляет в кухню, как это было десятки — раз… Вхожу в комнату — все в порядке. Выдвигаю ящик комода — литература здесь. Девять часов утра; солнце весело светит в окно. Я стою среди комнаты и недоумеваю. Вдруг меня разобрал страшный хохот над тем, что мы зря проплутали всю ночь. Я бросился на кровать и безмятежно заснул, не думая долго о развязке всей этой истории… Только вечером начал осторожно расспрашивать хозяйку. Она мне сказала, что… была какая-то девушка, которую она просила уйти, и так как последняя отказалась, то она пошла за полицейским в надежде, что он поможет выставить эту незнакомую ей девушку. Полицейский, встреченный ею на пути к своей квартире, которая находилась на два этажа выше моей, наотрез отказался помочь…
Занятый разными делами, я не шел к Яковлевой. Лишь через десять дней после этой трагикомической ночи я отправился к ней. В ответ на мой стук открылась дверь, и мне показалось, что ее открыла не Агата, а как будто какой-то совершенно другой человек: глаза ввалились, щеки впали, лицо бледное, на лице следы тяжелых тревог. Она на меня смотрела, как на выходца из иного мира.