— Август, 3, 1926 год.
«Несмотря на то, что уход тов. Куйбышева означает огромный ущерб для работы ЦКК — НК РКИ СССР, все же Президиум ЦКК находит, что, принимая во внимание чрезвычайную важность для партии и страны развития промышленности и руководства ею, кандидатура тов. Куйбышева на пост председателя ВСНХ СССР является наиболее подходящей».
Совсем недавно, несколько дней назад, председателем ВСНХ был Феликс Дзержинский. Человек, самый близкий Валериану Владимировичу. Был…
Смерть всегда кажется безжалостной, преждевременной. Эта особенно. Скорее насильственная, чем естественная. Хотя ни пули, ни яда, боже сохрани, никаких окутанных тайной злодеяний не было. Только…
День в день, месяц назад, Феликс Эдмундович пишет другу:
«Дорогой Валериян!
…Мы из этого паралича[50] не вырвемся без хирургии, без смелости, без молнии. Все ждут этой хирургии. Это будет то слово и дело, которого все ждут. И для нашего внутреннего, партийного положения — это будет возрождение… Нам нужно во что бы то ни стало сплотить все силы около партии. Хозяйственники играют тоже большое значение. Они сейчас в унынии и растерянны. Я лично и мои друзья по работе — тоже «устали» от этого положения невыразимо.
…Кроме вопросов управления, нам надо серьезно, не так, как сейчас, поставить и разрешить вопросы
о дисциплине труда
о кооперации
о частнике и спекуляции
о местничестве.
У нас сейчас нет единой линии и твердой власти. Каждый комиссариат, каждый зам и пом и член в наркоматах — своя линия. Нет быстроты, своевременности, правильности решений.
Я всем нутром протестую против… тех, кто наверняка поведут и партию и страну к гибели, т. е. Троцкого, Зиновьева, Пятакова, Шляпникова. Как же мне, однако, быть? У меня полная уверенность, что мы со всеми врагами справимся, если найдем и возьмем правильную линию в управлении на практике страной и хозяйством, если возьмем потерянный темп, ныне отстающий от требований жизни…
3. VII 26 г.
Твой Ф. Дзержинский»[51].
Значит, еще семнадцать дней. От третьего до двадцатого июля.
Один из очевидцев — чешский коммунист, работник Коминтерна Богумир Шмераль, напишет назавтра в «Правде»: «Дзержинский часто судорожно прижимал левую руку к сердцу. Позже он обе руки начал прижимать к груди, это можно было принять за ораторский жест…»
Вмешивается председательствующий. Для того чтобы осведомиться, сколько времени еще нужно Дзержинскому. Не отнимая руки от сердца, Феликс Эдмундович отвечает: «10–15 минут». Голоса (все происходит на заседании объединенного Пленума ЦК и ЦКК): «Без ограничения времени!»