В Ленинграде, в огромном белом с двумя рядами колонн зале Смольного, Куйбышев советуется с рабочими-коммунистами.
— Если мы пойдем тише, если мы пойдем более робким шагом, то это обречет страну на еще большие трудности в будущем. Не дано нам историей тише идти!
Ответ немедленный, категорический:
— Потому, товарищ Куйбышев, настаиваем внести в пятилетку: «Тракторостроение на «Красном путиловце», мощные турбины на Металлическом, освоение естественных богатств Хибин»… Мироныч возил тебя, показывал!
Продолжение самое прямое. Разговор председателя ВСНХ. с донецкой делегацией, шахтерской.
— Придется пойти на некоторые жертвы, потуже за-; тянуть пояса, но у нас с вами нет другого выхода.
— Бывали времена и похуже, — от всей делегации проходчик Тутаев. — В двадцать первом году с голоду пухли, а шахты восстанавливали. Все стерпим, если нужно будет. Назад дороги у нас нету, только вперед.
Непримиримость, твердость позиции — да. Бой — да, жесточайший. Предвзятость — ни в коем случае. Ущерб истине — тем более. Полностью несовместимо со святостью дела, благородством небывалого замысла. Не в характере Валериана Владимировича тоже. В накал страстей он заявляет:
«Мне кажется, с самого начала в дискуссии нужно создать такую обстановку, когда техническая мысль получила бы возможность развиваться и аргументироваться до конца… Я хотел бы уже теперь установить, что допустимы очень большая горячность и страстность споров, но должно быть исключено взаимное заподозривание, потому что если это будет иметь место… тогда никакие споры невозможны».
Год следующий. Одна тысяча девятьсот двадцать девятый! Истории хорошо знакомый год великого перелома.
Текущий репортаж в уральской областной газете:
«В феврале на степной площадке около горы Атач поставлена белая парусиновая палатка; ночью к ней приходят волки… В палатке стол, лавка, портрет Ленина, большой кованый сундук и кусок шпалеры, на котором написано большими печатными буквами: «Контора Магнитогорского строительства. Первый прораб Магнитостроя тов. Сидоренко живет в этой палатке».
В конце популярная частушка:
Эх, мне милка написала:
Встречай, милый, у вокзала.
Телеграмму милке дал —
Привози с собой вокзал.
Вокзалы, эшелоны в затылок друг другу, палатки, костры, помятые кружки с кипятком. С насиженных мест подняты миллионы, чтобы составить великое товарищество первопроходцев, зачинателей.
Раньше других инженер Иван Бардин. По вызову Куйбышева. Сейчас, в поздний вечерний час, у них долгое свидание.
«Мы были одни у него в кабинете. Валериан Владимирович подробно расспрашивал о кузнецкой площадке, видел ли я ее, что она собой представляет, как, по-моему, должны быть развернуты подготовительные работы.