— Твой жених странно себя ведет. И мне это не нравится.
Сюзанна протянула руку к лицу Аудроне, чтобы погладить по щеке, но та резко отвернулась.
— Хочешь переманить Киарана на свою сторону, убедив, что все плохие — одна ты хорошая? — произнесла Аудроне.
Сюзанна покачала головой и грубо схватила Аудроне за подбородок, заставляя повернуть голову к себе.
— Я достаточно прагматична, дорогая. Киаран знает, что хороших сторон в этой войне нет. Мне нужна лояльность Киарана и ко мне, и к его отцу. Если Орландо Уолш каким-то чудом выживет, придется договариваться. И это будет легче сделать, если в роли переговорщика выступит его сын.
— Орландо погибнет, — произнесла Аудроне, пристально глядя на «мать».
Сюзанна наклонилась к ее лицу и не то широко улыбнулась, не то показала оскал:
— Конечно, я верю во все твои прогнозы, дорогая, — она дернула рукой и поцарапала ногтем кожу на подбородке Аудроне. — Но зря ты считаешь себя самой умной.
Сюзанна развернулась и направилась к двери.
— Меня беспокоит поведение капитана Рурка. В нем появилась спесь, — «мать» обернулась к Аудроне, — которой раньше не было.
— Ты путаешь спесь с ненавистью, — подсказала Аудроне.
— Мне наплевать, что это. Заставь своего дженерийца стать покладистым, иначе в дальнейшем тебя может постигнуть судьба Дакоты Рурк.
— Я не собираюсь жертвовать судьбой миллиардов ради спасения Киарана, — вторила Аудроне.
— Но пытаясь его спасти, вполне можешь сгинуть сама, — ответила Сюзанна и хлопнула рукой по датчику открытия двери.
«Мать» ушла, а Аудроне опять осталась наедине со своими мыслями и великими планами.
— Опять вы, — доктор взглянул на Киарана и устало сложил руки на груди. — Я же сказал: посещения запрещены.
— Капитан-лейтенанта Мэль сегодня достали из бассейна! Я требую встречи с ней, — Киаран пристально смотрел на врача и не скрывал своего гнева. — Согласно уставу как ее жених я имею на это право.
— Капитан Рурк, вам лучше успокоиться и дождаться завтрашнего дня. Капитан-лейтенанта Мэль выпишут, тогда и увидитесь.
Киаран терпение уже потерял. Аудроне не откликалась на его ментальный зов, и он всерьез намеревался воспользоваться способностями модельера, чтобы увидеть ее.
Дверь за спиной врача открылась и в ней застыла фигура в ночной рубашке.
— Пропустите его, доктор Брос, — произнесла Аудроне. — Он действительно имеет право увидеть, во что я превратилась.
Взгляд Киарана застыл на ее осунувшемся лице и тут же заскользил вниз. Аудроне сильно похудела. Ее больничная ночная рубашка висела на угловатых плечах, как на вешалке. Ключицы выпирали, грудь как будто уменьшилась на размер. Руки, безвольно висящие по бокам, стали тоньше, а локти и запястья смотрелись чересчур широкими. Костяшки пальцев округлились, кожа на кистях превратилась в пергамент, под которым тянулись тонкие сухожилия.