«Я люблю тебя, Вильям», — мысленно произнес Тартас и выпрямился. Поморгал, чтобы осушить слезы, развернулся и ушел.
* * *
Аудроне пришла в себя и закашлялась. Горло саднило, а грудь болела.
— С возвращением, — поприветствовал ее доктор Брос, стоящий рядом с кроватью.
— Что случилось? — Аудроне начала оглядываться по сторонам.
— Вы едва не попрощались с нами, — констатировал врач. — Но сейчас ваши дела обстоят намного лучше.
Аудроне начала вспоминать, в какой момент потеряла цепь событий. Она задремала в каюте. И Киаран звал ее на ужин. Пожалуй, на этом все.
— Где капитан Рурк? — спросила Аудроне, пытаясь присесть в кровати.
— Без понятия, — ответил доктор Брос. — Я сообщу адмиралу, что вы пришли в себя.
Аудроне поняла, что Брос без разрешения матери ни слова ей не скажет. Стало тревожно за Киарана. Она щелкнула пальцами и нахмурилась. Варианты возможных событий плыли перед глазами, и сконцентрироваться на них стало очень тяжело. С каких пор ее дар начал слабеть? И почему она не в состоянии сделать ни одного расчета? Как будто это слишком тяжело, напряженно, а мысли рассеяны и собрать их в кучу никак не получается.
— Что со мной? — Аудроне повернула голову к врачу. — Почему я здесь?
— Вы пережили разгерметизацию в условиях полета в гиперпространстве. Знаете, скольких людей я лечил после такого воздействия?
— Скольких? — нахмурилась Аудроне.
— Ни одного, — ответил врач, пристально глядя на Аудроне. — Обычно все умирают на месте. А вам повезло остаться в живых.
Аудроне тяжело вздохнула. Кажется, она кое-что поняла.
— Хотите сказать, что я выжила только потому, что мой организм немного отличается от других?
— Я не знаю, Аудроне, почему вы выжили, когда ваше тело должно было пережить глубокие структурные повреждения на уровне клеток, — признался Брос. — Я списываю это на результат воздействия сингулярности и событий, которые последовали за этим.
— Парадокс спас мне жизнь? — Аудроне едва не рассмеялась.
— Парадокс, что вы опять выжили, — Брос задумчиво потер подбородок.
— Подведем итог, — предложила Аудроне. — Вы не знаете, почему я до сих пор жива и что творится с моим телом. И еще одна плохая новость для меня — это отсутствие прогноза для моего состояния. Я права? — она криво улыбнулась.
— Именно это я и озвучил вашей матери, — Брос отвернулся.
Аудроне поджала губы, предчувствуя, что о самом главном доктор пока молчит.
— Сколько осталось? — внезапно вырвалось из нее.
Она посмотрела на врача с абсолютным понимаем того, что сейчас он ей солжет.
— Я думал, вы подскажете, сколько осталось мне? — Брос попытался пошутить, и даже усмехнулся, чтобы показать веселость, но Аудроне фальшь почувствовала буквально кожей.