— Sugur-r-ra… — едва слышно, произнес Киаран. — Вильям…
Аудроне действительно может всех обмануть. Догадывается ли Тартас, что он и его любовник, возможно, и есть те самые ключевые фигуры, которые повлияют на будущее Вселенной? Они всегда рядом и вроде бы выступают, как второстепенные персонажи на пути Аудроне и Киарана. Их судьбы никого не интересуют и к ним не приковано столько внимания. Пока все в контрольной точке будут смотреть на жениха и невесту, истинные Десница и Шуйца будут определять будущее.
Если Киаран прав… Если Киаран прав, то сохранность жизней Тартаса и Вильяма для Аудроне является приоритетом. Она будет защищать не себя, и даже не Киарана. Она сделает все возможное, чтобы сохранить жизни Вильяму и Тартасу, пусть даже сама погибнет…
— Ты к этому готовишься? — произнес Киаран. — Собралась на собственной свадьбе умереть?
Киаран поднял руку и взглянул на зеленые глаза змеи. Тяжело врать всему миру и знать, что готовишься не замуж выйти, а на заклание пойти. От этого можно не только в запой удариться, но и из ума выжить. Только гении всегда немного сумасшедшие…
— К Сахиде твой жертвенный план, если он действительно такой. Не с тем связалась, милая.
Киаран уронил руку и выпрыгнул из разрыва пространства. Взглянул на Тартаса, распластавшегося на полу у его ног и перевел взгляд на рыдающую в подушку Аудроне.
— Кровати узкие, Тартас, — прошептал Киаран. — Хорошо, что голову не расшиб при падении.
— Так точно, сэр, — сквозь зубы произнес Тартас, встал и залез обратно на койку. Накрылся одеялом и отвернулся к стене.
Киаран обернулся. Все по-прежнему делали вид, что крепко спят. Надо же, какими внезапно деликатными стали… Близость высокого начальства кротости прибавила или действительно понимают, что сейчас Киарана лучше не провоцировать?
Он присел на койку Аудроне и стал снимать с нее ботинки. Она не брыкалась, не отбивалась и не пыталась ударить его ногой. Казалось, что ей действительно уже все равно, что с ней делают.
Киаран поставил ее ботинки на пол и взглянул на свои босые ноги. Спать в комбинезоне неудобно, конечно, но и раздеваться он не собирался. Киаран вытянул одеяло из-под Аудроне и укрыл ее. А потом сам лег рядом, обнял и прижался губами к ее темени.
Нужно было что-то сказать, но язык прилип к небу и не желал шевелиться. Аудроне повернулась и уткнулась лицом в его грудь. Все еще плакала, все еще сотрясалась всем телом в своей беспомощности, но приникла к нему. Не нужно слов, чтобы кое-что понять: ты либо рядом и принимаешь все, либо уходишь и от всего отказываешься. Он свой выбор сделал. И она, похоже, тоже.