— Ты мог воспользоваться своей дружбой с ними, и сразу прийти ко мне. Мы бы разобрались. Тихо и без шума.
— Простите, ваша светлость, но я так не думаю. Как я уже говорил, Радищев влиятелен, а наша судебная система… Простите, государь, за то, что скажу — но она далека от совершенства. На местах процветает коррупция, и сделай я так, как вы сказали — единственный мой свидетель оказался бы под стражей. А убить человека даже в темнице… Думаю, это совсем несложно.
— Я тебя понимаю, но всё же прошу впредь не поступать так… Опрометчиво. Своими заявлениями ты настроил против боярского сословия довольно значительную часть населения Анклава.
— Только против тех, кто нарушает княжеские законы, — парирую я, и Абаддону на это нечего ответить.
— При условии, что всё подтвердится, когда Аристарха проверят на ложь, магически, и с помощью полиграфа, и он представит доказательства, о которых он говорит… Я созову княжеский суд. И Радищев понесёт наказание соответственно букве закона. Ты вызвал слишком сильную волну, чтобы её можно было игнорировать. Но если хоть что-то не сойдётся, если у Радищева получится оправдаться… Ты же понимаешь, чем это тебе грозит?
— Понимаю, государь. И снова прошу меня простить — но мне не нужно наказание по букве закона.
В кабинете повисает напряжённое молчание. Я даже без истинного умения чувствую, как от Абаддона исходит раздражение вперемешку с интересом. Дышать становится тяжело, и я понимаю — всё решится сейчас.
Пан или пропал, как тут говорили низшие…
— Вот как? Считаешь себя выше вековых устоев?
— Напротив, ваша светлость. В «Уложении о дворянстве» есть пункт, согласно которому один дворянин может вызвать другого на дуэль — в случае, если нанесено смертельное оскорбление и\или имеются жертвы среди рода благодаря действиям обвиняемой стороны. В таком случае оскорблённая сторона может бросить вызов на дуэль, поражение в которой сделает проигравшего рабом победителя, а все его богатства будут переданы противоположной стороне и правителю земли, на которой произошла дуэль.
— Ты говоришь о валдикте, — протягивает Абаддон, и в его глазах мелькают искорки заинтересованности.
Есть! Я зацепил его! Знал, на что давить! Мой первый генерал, помимо всего прочего, всегда был падок на зрелища. Бои в ямах, гонки на колесницах, скоростные полёты на нетопырях и прочие развлечения будоражили его. А тут — такая возможность повеселиться.
Но было и ещё кое-что, на чём я собирался сыграть.
— Кроме того, государь, если позволите… — Я старался как можно более тщательно подбирать слова, — Как вы сами заметили, волна уже поднялась. Не думаю, что народ одобрит, если вы замнёте всю эту ситуацию. Разрешить её придётся — в пользу той или иной стороны. А тот вариант, который предлагаю я… При нём ваши руки останутся чистыми, как ни посмотри.