«В шесть часов вечера с помощью трех человек судно пришло в движение и потянуло за собой еще две баржи. Целых полтора часа можно было наблюдать странное судно с колесами, как у повозки. Колеса эти были снабжены лопастями и приводились в движение огневым насосом(?). Когда судно шло против течения Сены, его скорость казалась равной скорости быстро идущего пешехода, т. е. около 2400 туазов (около 5 км) в чае. Когда оно шло по течению, скорость его значительно возрастала. Судно поднялось и спустилось четыре раза от Боном до водокачки в Шайо. Оно с легкостью поворачивалось во все стороны и становилось на якорь…»
Паровая лодка Фультона отлично выдержала все испытания. Она хорошо повиновалась рулю и даже могла тянуть за собой две груженых баржи. Несмотря на извергаемую трубой копоть, некоторые из членов комиссии выразили желание совершить прогулку по Сене. Белые перчатки Бугенвилля, державшегося за поручни палубы, скоро приняли ее темносерый оттенок. Знаменитый мореплаватель досадливо морщился, глядя на грязную топку и перепачканных кочегаров. На его великолепном фрегате, видевшем все океаны, никогда не было столько грязи и копоти. «Если будущие «огнепаровые корабли», — думал он, — будут так же запачканы сажей, во что обратятся их пассажиры после трехлетнего кругосветного плавания?»
Карно, насупив густые черные брови, пристально наблюдал за работой машины. Время от времени он поглядывал на Фультона, не отрывавшего руки от рычагов управления. В этом плотном серьезном механике Карно угадывал родственные черты — упорную волю и нравственное достоинство. Как уверенно лавирует он между встречными баржами и лодками. Нужды нет, что судно еще не отличается чистотой и удобствами. Все это будет современем. Важно другое… Этот черноглазый молчаливый американец, кажется, придумал дельную вещь. Если поднять борта, увеличить размеры самого судна и сделать так, чтобы машина издавала поменьше грохота, можно будет установить на носу и на корме по орудию и тогда…
Паровая лодка Фультона снова прошла под мостом и ошвартовалась у пристани. Впечатлительная толпа парижан получила полное удовольствие. Загадочное судно с железной трубой не обмануло их ожиданий — спектакль удался на славу. Правда, никакой катастрофы не произошло, никто не погиб, никто не упал за борт, но и без этих занимательных инцидентов вышло преинтересное зрелище. Возвращение судна с комиссией было встречено громогласным «ура». В воздухе замелькали платки и шляпы. Более изысканная часть публики аплодировала, как на удачной премьере. Те, кто попроще, кричали от восторга и колотили палками по каменным плитам.