Через несколько часов была закончена целая портретная галлерея. Полдюжины изображений бравых моряков, с таким же количеством пушек и стреляющих кораблей перешли в руки их счастливых владельцев, а в кармане Фультона зазвенели шесть полновесных гиней — целое состояние! Сеансы пришлось прекратить только из-за нехватки сырья — все запасы бумаги у Роберта были исчерпаны. Не попавшие в очередь взяли с Фультона слово, что завтра он снова придет в трактир и нарисует такие же отличные портреты, как эти…
Трактирщик, как — хороший коммерсант, быстро учел пользу рекламы, которую создаст его заведению работа Фультона и предложил ему ошвартоваться у его пристани (хозяин любил щегольнуть морскими терминами), попросту — за небольшую плату предоставил в распоряжение Роберта стол и квартиру. Для Фультона началась новая полоса жизни.
Оказывается, уменье рисовать не такая уж бесполезная вещь, как ему твердили все окружающие. Можно, значит, «делать деньги» и рисованием портретов. Сказалась американская предприимчивость. Фультон стал художником-моменталистом. Работал он не только в харчевне. Купив ящик с красками и широкополую шляпу, он ходил по кафе и гостиницам, предлагая желающим за дешевую плату (от гинеи и ниже) получить через полчаса собственный схожий портрет. Так как моментальная фотография появилась в мир значительно позже, а желание увековечить свои черты свойственно людям всех времен и народов, то у Фультона не было недостатка в заказах. Мэри Фультон начала, наконец, получать от сына регулярные денежные посылки.
Немного спустя Фультон решил расширить и усовершенствовать свое дело. На одной из людных улиц была нанята приличная мастерская. Уличную вывеску нарисовал сам Фультон.
М-р РОБЕРТ ФУЛЬТОН
живописец портретов и миниатюр
Такая запись сохранилась в книгах городской филадельфийской управы за 1785 год.
Роберт Фультон как будто поймал свое счастье. Молодой черноглазый художник, похожий своими вьющимися кудрями на итальянца, скоро приобрел в городе некоторую известность. Ему уже не надо было ходить с ящиком по трактирам и восхвалять свой товар. За него говорила сама работа. Фультон быстро набил себе руку в портретах, благо требования к его искусству были не очень-то строги. Молодая американская республика не успела еще развить в себе тонкого художественного вкуса, и то, что Париж назвал бы обыкновенной мазней, сходило среди негоциантов и арматоров Филадельфии за подлинные произведения искусства. Природная сметка подсказала Фультону, как надо обслуживать своих малотребовательных клиентов. Нет никакой необходимости гоняться за полным сходством с оригиналом. Главное, чтобы заказчик увидел на полотне то, что он хочет увидеть. Толстый, как бочка, с тройным подбородком, владелец колониального магазина желает, чтобы на портрете он имел вид немного полного, солидного джентльмена на фоне обширных складов, набитых тюками и бочками. Сморщенного таможенного чинушу надо представить умудренным государственным деятелем, опирающимся на стопку Свода Законов, доктор не узнает себя, если рядом на столе не будет запечатлен оскаленный череп и бутыль неправдоподобного вида. Совершенно определенны были запросы моряков и военных. Мужественность и отвага в сверкающих взорах, энергический поворот головы, а на заднем плане — корабли, об’ятые пороховым дымом, грозные пушки или стройные колонны солдат, устремляющихся на неприятеля…