— Так быстро? — задорные огоньки в глазах призывно манят, чтобы я снова сорвался в поцелуи.
— Да. Именно так, и никак иначе, — обнимаю, на миг осознавая, что Аня права — всё быстро, но мне это кажется настолько правильным, верным во всех отношениях, что все сомнения, изъедающие предательски внутри, исчезают, оставляя только ощущения тотального спокойствия от присутствия Ани рядом. — В девять придёт Муравьёв, пусти. А потом вызови Ливанова. Я знаю, — останавливаю словесный поток, готовый вылиться на меня из этого ротика, — тебе не очень хочется с ним общаться, но это в последний раз.
— Ты его уволишь? — Аня вытягивает губки в изумлении. — За то, что он тогда со мной…
— И за это тоже. Потом всё расскажу, — чмокаю в щёку сладкую девочку и, наконец, отлипаю от неё, проходя в свой кабинет.
Анюта приносит как всегда кофе, и рабочий день плавно становится активным. Муравьёв проводит в моём кабинете больше часа, раскладывая по полочкам, и я понимаю, что не зря решил назначить именно его главой компании.
Послушав мнения обо всех начальниках отделов, пришёл к выводу, что к нему сотрудники относятся практически так же, как и к Артемьеву — тепло и с уважением. Лучшего кандидата не найти на мой взгляд. Но пока он исполняет свои непосредственные обязанности, а уже в пятницу, собрав весь коллектив, я объявлю о его официальном назначении.
А теперь перейдём к Ливанову и избавим компанию от омерзительного сотрудника, который здесь явно является лишним.
* * *
— Ну, проходи, — Ливанов мнётся на пороге, будто стыдливая девица, опустив глазки в пол, ковыряет носком ботинка покрытие перед собой. — Что замер? — специально обращаюсь на «ты», показывая пренебрежение в максимальной степени.
— Я так понимаю, увольнение всё-таки будет? — вскидывает взгляд, на миг становится уверенным и наглым, но всё быстро исчезает, заменяется опасливым недоверием.
— Будет, конечно. И тебе выбирать «по собственному» или по статье.
— За что статья? — охренел в край козёл, не за что, оказывается. Хотя, он, видимо, откровенно не понимает.
— Ты чуть не придушил девушку, пытаясь взять силой на парковке моей компании. И неважно, что она сотрудница, на её месте, как я понял, могла быть любая. То есть, по-твоему, ты ничего не сделал? — постукиваю пальцами по столешнице, вальяжно закинув ногу на ногу. — Интересно получается…
Ливанов мнётся передо мной, но стоит, потому что сесть я не разрешал. Хочу, чтобы мужчина чувствовал себя неловко в данной ситуации, а мой тон и нежелание пригласить сесть, дали понять ему, что уважения к нему я не испытываю.