Я пожимаю плечами, подъезжая к дому.
– Nos autem non scire nisi runs.>[28]
Потому что если она это сделает – я точно узнаю. Мама сожжет меня заживо. Я вылезаю из машины и, едва мои ноги касаются асфальта, слышу голос Хейл.
– Биш?
– О, черт возьми!
Нейт захлопывает пассажирскую дверь и выпускает Деймона. Я поворачиваюсь к ней лицом и вижу, как расширяются ее глаза при виде Деймона.
– Черт возьми, это он?
Она провожает его взглядом, когда они проходят мимо нее и направляются к дому.
Я закрываю дверь автомобиля.
– Деймон? Да.
– Я так много о нем слышала. Они зовут его Шестой.
– Кто они? – прищуриваюсь я.
Она скрещивает руки на груди, наконец подняв на меня глаза.
– Все в Круге.
– В Круге полно дерьма, и какого хрена тебе нужно?
– Я пришла поздороваться и узнать, в порядке ли ты. Тебя не было дома уже…
– Когда ты уезжаешь? – я поднимаю брови.
– Эм, ну…
– Нет, – перебивает отец, засунув руки в карманы и спускаясь с крыльца.
– О чем ты?
Я откидываю голову назад. Его рука ложится ей на плечи, и он притягивает ее к себе.
– Она остается, сынок.
– О, ты, должно быть, шутишь, – невозмутимо отвечаю я и ухмыляюсь. – С возрастом ты становишься все более дряхлым. Купился на нее, верно? А как же мама?
– Сынок, в глубине души ты знаешь, что мы с твоей мамой уже давно не вместе. Ты уже достаточно взрослый. Проглоти эту чертову пилюлю, чтобы мы все могли двигаться дальше.
Я бросаю быстрый взгляд на Хейл, а затем снова смотрю на отца.
– Хм.
Посмотрев в даль, я ухмыляюсь и поворачиваюсь к Хейл.
– И какой же я на вкус? Она не раз брала в рот мой член.
Папа усмехается, вытаскивает сигару и закуривает.
– По-видимому, примерно такой же, как и я.
Я с отвращением качаю головой.
Он выпускает облако дыма.
– Вернемся к делу. Иди в кабинет, там все обсудим.
Я в последний раз смотрю на Хейл. В ее глазах читается беспокойство, но ее плечи расслаблены в папиных объятиях. Она не притворяется. Я знаю эту девушку вдоль и поперек, и, кажется, она искренне любит моего отца. Мой взгляд перемещается к нему, но нет никакого смысла пытаться его анализировать. Он скрывает свои эмоции лучше меня. Я могу расшифровать и прочитать любого человека, живущего на этой земле, но не его. Он научил меня быть таким. Думаю, единственным человеком, способным его раскусить, была моя мама.
Я бросаю на Хейл злобный взгляд и молча прохожу мимо нее. Мне плевать, что она живет с моим отцом, но не плевать, что теперь она постоянно будет маячить рядом. Я спас ее много лет назад, потому что она была моим другом. Сейчас я ее ненавижу, но не стану лгать – тогда все было иначе. Я не любил ее, но и не испытывал к ней ненависти. Она просто была рядом, и я о ней заботился – поэтому я ее спас. Теперь я об этом жалею. Однако сейчас, когда я вижу, что происходит между ней и отцом, я думаю, что он тоже многое недоговаривает.