– Да, он принадлежит отцу.
Я поворачиваюсь и ныряю в объятия Деймона.
– Я обещаю, что вытащу тебя из этого дерьма, ладно? А пока, думаю, будет лучше, если ты ненадолго уедешь. Но мы скоро увидимся!
Он хмурит брови, явно чувствуя себя сбитым с толку, но я снова притягиваю его к себе.
– Я тебя люблю.
Он замирает, а затем его рука обвивает мою талию. Он целует меня в лоб.
– Te amo.>[9]
Мое сердце выпрыгивает из груди, а колени подкашиваются. Я знаю, что означает amo на большинстве языков, так что мне нет нужды переводить его слова. Деймон отпускает меня, и я наблюдаю за тем, как он садится в самолет. Бишоп уже давно ждет меня в машине, так что я разворачиваюсь и сажусь на переднее сиденье.
– Ты уверен, что так будет лучше? – я снова пристегиваю ремень.
Бишоп выезжает со взлетно-посадочной полосы.
– Да, уверен. Теперь, когда все обвинения сняты, у него есть шанс договориться с Катсией.
Стоп.
– Что? – восклицаю я. – Но я думала, что обвинения и были причиной его отъезда!
Бишоп качает головой, спокойно поворачивая на главную дорогу, ведущую обратно в наш район.
– Что? Нет. Конечно, обвинения давно были с него сняты.
Я сижу, не в силах произнести ни звука. Бишоп смотрит на меня, а затем снова переводит взгляд на дорогу, испуская раздраженный вздох.
– Мэдисон, он не просто один из Потерянных Мальчиков, он – главный Потерянный Мальчик. Он их Повелитель. У него есть обязательства, и его нельзя вырвать из такой жизни – это лишит его существование смысла. Я понимаю, что этот мир для тебя нов, но есть кое-что, с чем тебе придется смириться, при этом понимая, что ты никогда не узнаешь всего. Это данность. Ты Серебряный Лебедь, Мэдисон, и тебе повезло, что ты жива, не говоря уже о том, что ты можешь свободно существовать бок о бок с нами.
Я откидываюсь на спинку сиденья, внезапно почувствовав себя ребенком, которого отчитывают взрослые.
– Жестоко, но я тебя понимаю. К слову, почему я все-таки жива?
Он ухмыляется и хихикает.
– А как ты думаешь?
– Ты?
Волнение внутри меня зашкаливает – чувствую себя наивной маленькой девочкой. Он закатывает глаза.
– Ты слишком мне доверяешь. И да, и нет. За многое ты должна благодарить своего отца, но в остальном это я, ну и…
– И? – рявкаю я, раздраженная тем, что должна клещами вытягивать из него ответы.
– Мой отец.