— Доставка пиццы, — кричу я, входя в спортзал.
Стелла улыбается и спрыгивает с беговой дорожки, не потрудившись ее выключить. Я оцениваю ее, пока она идет ко мне в спортивном бюстгальтере и тренировочных штанах. Ее волосы собраны в хвост, а пот струйками стекает по грудям и между ними. Я облизываю губы, желая ее больше, чем пиццу.
— Наконец-то, — стонет она. — Я умираю с голоду.
Ее стон похож на тот, что она издает, когда мы занимаемся сексом. Думаю, моя секс-игра находится на той же шкале возбуждения, что и пицца.
Она открывает коробку, пока та находится у меня в руках, и достает кусок. Откусив его, она возвращается на беговую дорожку, кусок все еще в ее руке, и возвращается к тренировке.
Я кладу коробку с пиццей на скамью для жима. — Что ты делаешь?
Она морщит лоб и смотрит на меня, не сбавляя темпа. — Ужинаю? — Она отщипывает кусочек пепперони и отправляет его в рот.
— На беговой дорожке?
Она кивает.
— Ты ешь пиццу на беговой дорожке?
Эта женщина просто чокнутая.
— Конечно. — Она указывает на коробку. — Лучше возьми себе кусочек, пока я не съела все.
Я продолжаю смотреть на нее.
— Ты не голоден?
— Мой мозг слишком занят, пытаясь понять, почему ты ешь пиццу на беговой дорожке.
— Разве ты никогда не слышал о многозадачности? Мой агент сегодня надрал мне задницу. Я выглядела грузной на нескольких фотографиях в бикини, которые просочились, так что мне нужно привести себя в тонус. — Она шлепает себя по заднице. — Моя проблема в том, что моя вторая половинка — углеводы. Поэтому, чтобы отдаться своей единственной настоящей любви, я должна тренироваться.
На хрена?
— Милая, ты не толстая и слишком строга к себе. И на хуй твоего агента за то, что он заставляет тебя чувствовать себя менее чем идеально. — Я протираю рукой челюсть и поднимаю на нее глаза. — Эта задница — совершенство. Твои бедра, блядь, безупречны, особенно когда я хватаю их, когда ты скачешь на моем члене.
Голливуд — это кучка ненавидящих сахар и пьющих зеленый смузи мудаков.
Она чуть не сбилась с шага от моего ответа, но сумела исправиться. — Спасибо. Я рада, что ты ценишь эту задницу. Мне бы только хотелось, чтобы твое мнение совпадало с мнением всех остальных в этом бизнесе.
— Чужое мнение о твоем теле не должно определять твое отношение к себе. Ты прекрасна.
Горечь заполняет мой рот, и я думаю, сколько людей пытались изменить ее. От мамы, заставляющей ее красить волосы, до людей, которые работают на нее, жалующихся на ее вес.
Она улыбается мне застенчивой улыбкой и берет последний кусочек пиццы, прежде чем положить его в рот. — Если я хочу так питаться, то должна отрабатывать это.