— Детей напугаю.
— Они спят давно, — парирует она и тянет меня в гостиную, где стоит сосна и накрыт праздничный стол. — Идем-идем.
Я быстро шагаю следом. По пути думаю, что идея все же ужасная. С Ирой и Максимом мы вообще познакомились сегодня, да и с родителями Насти видимся второй раз. Куда мне в таком виде?
Затормозить я не успеваю, потому что Стася открывает дверь и торжественно пихает меня вперед. Разговор за столом тут же замолкает. Я чувствую на себя взгляды абсолютно всех присутствующих, но долго они не длятся. Первым оживает Стас и Лера. Они несутся ко мне с соболезнованиями, обнимают.
Брат украдкой достает телефон и тычет камерой мне прямо в лицо.
— Что ты делаешь, Стасик? — возмущается Настина мама.
— В следующий раз, когда сестра решит заняться самодеятельностью — обязательно посмотрю на это фото и откажу ей.
Я закатываю глаза, присутствующие смеются. Никто не смотрит на меня с отвращением, а вот сочувствия во взглядах я вижу много. Это немного расслабляет. Я понимаю, что зря волновалась и присаживаюсь за стол. Есть не хочется, пить я не решаюсь. За антибиотики мне Макар ничего не сказал, но это ведь не означает, что они не понадобятся. Мне завтра к другому врачу идти, он назначит другое лечение.
Максим с Ирой уезжают очень быстро, да и родители Насти уходят на второй этаж, чтобы лечь спать. Тимофея Настя уложила незадолго до того, как я пришла. Уговорила его лечь с Даней и сказала, что мама в безопасности и останется под присмотром врачей. Я безумно ей благодарна, надеюсь, что к утру буду выглядеть не так ужасно и сын меня не испугается.
— Может, у нас останетесь? — предлагает Настя Лере. — Ромка ваш все равно с пацанами спит, а вы с дитём в спальне ляжете соседней.
— Да, можно, — кивает Лера. — Я тогда пойду уже. Устала.
— И я пойду, — встаю вместе с ней. — Есть не хочется и голова болит.
Стас вызывается меня проводить, но я отказываюсь. Не хочу ни о чем говорить, а подозреваю, что придется. На втором этаже мы с Лерой расходимся по разным спальням. В своей я сразу же забираюсь на кровать и смотрю в потолок. Прокручиваю в голове сегодняшний день и тру рукой чуть выше солнечного сплетения. Все еще болит. За столом притупилось, а сейчас ноет с новой силой.
Обещаю себе забыть. Нам не о чем разговаривать. И встречаться тоже не стоит. Если он узнает о Тимофее… я никогда не уеду обратно, а возвращаться сюда, где все напоминает о нем я не смогу. И мирно сосуществовать, вместе воспитывать сына у нас тоже не получится. У меня так точно.