Я и мои друзья (Галкин) - страница 44
Керкусь, с ужасом посмотрев на иголку, перевернулся, на живот, закрыл глаза и тихонько заскулил:
— Ой, ма-ма!..
Я невольно вздрогнул: ох, уж эти уколы! Кто их только придумал! Его самого бы сто раз кольнуть, тогда он понял почем фунт лиха!
Очередь дошла и до меня. Я, хотя и почувствовал боль, но перенес ее легче, чем Керкусь. Я же мужчина, а не какая-нибудь козявка.
Как только ушел доктор, Керкусь тут же вокочил с постели.
— Ну, отныне никогда болеть не буду, я теперь здоров,— сказал он матери.
— Коли здоров — хорошо. Но не быстро ли ты излечился? Немножко надо было полежать,— предложила мама не совсем ласково.— Говорят, кто не видел, тот хочет видеть, кто не испытал, тот хочет испытать. Ты тоже поступил, видимо, по этой пословице.
От маминых слов Керкусь покраснел, точно рак. Он, как видно, только сейчас понял, что доктор вывел его на чистую веду.
— Ах, зачем тогда я разрешил делать уколы,— горевал Керкусь, ощупывая спину.— Если бы я знал, то не вылез бы из-под одеяла!
Керкусю, оказывается, доктор сделал укол против кори.
С тех пор он не болеет.
«Третий-лишний»
Последним был урок географии. В перемену я и Симуш сидели в классе и наспех читали заданное на дом. Вчера, конечно, нам на это не хватило времени. В эту минуту и заглянула старшая пионервожатая Надя.
— Ой, ребята! — обрадованно сказала она.— Хорошо вас застала! Есть задание. После уроков пойдете в первый «а» и займетесь с малышами. Ну, игру какую-нибудь придумайте или еще что. У них учительница заболела. Покуда ей найдут замену, вы их развлечете. Поняли? Значит, договорились?
«Не до игры нам»,— готово было сорваться у меня с языка, но Надя уже хлопнула дверью и исчезла. Кто-либо другой кинулся бы в коридор и догнал пионервожатую, придумал бы сто причин и отвернулся бы, но ни я, ни Симуш не двинулись с места, духу не хватило… Эх… сваливается же на наши головы всякая всячина…
Мы сидели и растерянно смотрели друг на друга. Что нам делать с этими «несмышленышами»? В какие игры играть? Тоже мне — задание! Что, они за клоунов нас считают?
Симуш с такой злостью грохнул по учебнику кулаком, что тот полетел с парты на пол.
— Не пойду! — решительно заявил он.— Что я, глупый?! Я не девчонка в куклы играть!
— А к директору ты не хочешь? А на совет дружины? Для объяснения причин? — ехидно осведомился я у него.— Пойдешь!
Симуш запыхтел, засопел обиженно, но промолчал. С отчаяния ткнулся лбом в парту. Затих.
— Слушай! — позвал я его.— Симуш! А не специально ли это подстроили? Может, проверяют нас, а?
Симуш поднял голову, удивленно посмотрел на меня.