Я помотала головой.
– Ты сказал: ему не хватило пары штрихов, – перебила я. – А теперь? Теперь эта схема уже нерабочая? Годы ее размыли, размазали, вывели в неликвид? Враг не сможет ей воспользоваться, верно? Ни при каких условиях не сможет?
В моем голосе прорывалась тщательно скрываемая паника.
Лицо Тилваса оставалось непроницаемым. Стало слышно, как по комнате кружит муха, уже жадно прикидывающая план поглощения бакоаских брошенных яств.
– Сможет, если закончит схему, – сказал Талвани.
Я молча закрыла глаза.
* * *
Я спустилась на первый этаж, чтобы попросить Зармирку сказать, если Мокки появится. Добродушная экс-воительница охотно пообещала это, но потом долго расспрашивала меня о столичных новостях.
– А этот сероглазый красавчик – твой кавалер? – подмигнула она, и Фехху, месивший тесто для «багряного» хлеба, тоже тотчас с интересом высунулся из кухни.
У них с женой были одинаковые фартуки с надписью «Добро пожаловать в Джинглберри», и у меня невольно дергался глаз при виде такого благополучия, так как я четко помнила их обоих, измазанных кровью, на гладиаторской арене Пика Грёз.
– Нет, просто заказчик. Аристократ. Поручил нам с Мокки одну непростую работу и решил поехать с нами на выполнение. Причуды богачей.
– Хм, – заулыбался Фехху, опершись могучим плечом о косяк и подбрасывая тесто в руках. – Я бы на твоем месте присмотрелся к нему получше. Рано или поздно всем гильдийцам хочется нормальной жизни, и такие взбалмошные богачи – отличный вариант.
– Не всем, – покачала головой я. – Не всем хочется «нормальной жизни», Фехху.
– А я полагаю, тебе стоило бы…
Зармирка рассмеялась и отмахнулась, перебивая мужа:
– Не обращай на него внимания, Джерри. Мне иногда кажется, он у меня из прошлого века. Думает, что границы бывают только между государствами, а о границах личных разговоров и других людей и не догадывается.
– Просто я люблю простую жизнь, простые радости и простой хлеб, – развел руками Фехху. – Вечную классику. А что у молодежи какие-то особые пожелания – чем страннее, тем лучше, ведь все так хотят выпятить свою индивидуальность – этого мне не понять!
Увы, разговор со старыми знакомыми не смог отвлечь меня от новостей о спине, хотя у меня и была смутная надежда на это. Когда Фехху и Зармирка занялись приготовлением ужина для постояльцев, я с некоторым облегчением отправилась к Тилвасу в номер, чтобы артефактор смог перерисовать схему.
* * *
Я сидела на высоком табурете у окна, прикрыв грудь полотенцем, а Тилвас шелестел документами у меня за спиной, старательно перенося узоры шрамов на бумагу. Из-за золотой татуировки, нанесенной поверх, дело шло медленно.