— Останусь, князь. Мне идти, всё одно, некуда.
— Чтож, рад такому решению, не скрою. А вот я вижу, что креста нет на тебе. Нашей ли ты веры?
— Я — русский, а значит, православный! А крест мог и в траве остаться, когда меня заарканили, и в реке, когда с обрыва прыгал.
— То так. А пойди-ка ты тотчас же в храм, к отцу Ивану. Там и крест новый обретёшь. Сотник, пошли с Сашкой Прокшу. Пусть отведёт его в храм, потом накормит, ну и если в чём нужда будет — поможет.
— Исполню, князь.
XIV
Хорошо, что я крещён! Мне не было нужды врать отцу Ивану. Да, мне пришлось почти обо всём умолчать. Но ведь умолчать — это не значит обмануть. И вот, приобретя крестик, исповедавшись и причастившись, я получил благословение на сражение с кровожадными врагами! И мне стало легче и спокойнее, я почувствовал себя внутренне готовым к возможным тяжким испытаниям. Ладно, не будем произносить лишний раз громких слов, ведь каждое из них потом надо будет доказывать. Лучше о земном и насущном помнить. Например, о необходимости что-нибудь вкусное и питательное пожевать!
Я на это очень прозрачно намекнул Прокше, когда мы с ним из храма вышли. Так ему и сказал:
— Знаешь, друг Прокша, я жрать хочу! Князь велел тебе меня накормить, и самому поесть!
— Ждал я от тебя этих слов. Добро! — ответил мне, смеясь, дружинник. — Пойдём столоваться, чем Бог послал.
После того, как мать Прокши нас накормила щами, кашей и пирогами, напоила квасом, мы вышли в его небольшой двор. Здесь мы разместились на толстенном бревне, или, как назвал его хозяин, колоде.
— Ты, Сашка, чем воевать привык: копьём, мечом, топором или стрелы метать?
— А ты чем воюешь?
— Знамо дело, меч, сабля, секира да копьецо. Ну и лук со стрелами да кистень с шестопёром. Клевец, конечно, сулица да палица, нож и прочее. Мы, дружинники княжьи, всякому оружию свычны.
— Мне бы твои умения… Думаю, что сабля и копьецо, как ты говоришь, ну и нож, самое по мне будет.
— Добро! Сабля у тебя уже есть. А остальное найдём.
Кстати, саблю мою трофейную он вернул сразу же, после моего разговора с князем. Даже ножны подходящие мы смогли подобрать у князя в… оружейной комнате (как она там называется правильно, не знаю). Тут же мне подобрали и копьё с ровным твёрдым древком двухметровой длины и почти двацатисантиметровым наконечником, похожим на ивовый лист, с остро заточенными лезвиями, и большой нож, который я по совету Прокши засунул в правый сапог. Вытребовал он для меня и старенькую, правда, но целую кольчужную рубаху с кожаным поясом, ещё рубаху из кожи, что под кольчугу надевается, островерхий шлем с кожаным же подшлемником, круглый щит и железные наручни. Я удивился такой щедрости князя — понимал же, что всё это стоит больших денег. Прокша мне на это сказал, что ни к чему князю нынче оружие беречь. Всё равно кочевники город возьмут, разграбят и сожгут. Так что или это всё им достанется, или в огне сгорит.