Но плита висела, словно намертво приросла к стене.
— Идёмте, — сказал Божен. — Сейчас я склеп запечатаю. Больше сюда никто не попадёт.
Ну, логично. Хвороб-то больше не осталось, вроде. А остальным тут делать не хрен.
Божен аккуратно поставил светящуюся печать на мраморную доску. Ещё одна косо легла на замусоренные ступеньки, а третья на мгновение мелькнула на чугунных прутьях дверцы.
— Всё, — развёл руками священник.
— Хорошо, Божен! — кивнул Сытин. — Давай-ка и я добавлю колдовства для надёжности.
Он щёлкнул пальцами. А потом взмахнул руками, словно набрасывал на склеп невидимое покрывало.
— И чего? — с любопытством спросил я.
— Отвернись, а потом снова посмотри на склеп, — ответил Сытин.
Я послушно бросил взгляд на бревенчатую стену церкви. Потом повернулся обратно.
Ипать!
Никакого склепа не было.
Нет, не так!
Взгляд поневоле соскальзывал с того места, где стоял склеп, и сам по себе начинал рассматривать что-то другое.
Э, бля!
Я глубоко вздохнул, сконцентрировался и заставил себя смотреть точно на склеп. Это было похоже на попытки устоять на скользком мыльном полу. Но я справился. Склеп снова был передо мной, словно никуда и не пропадал.
— Силён, — недоверчиво хмыкнул Сытин.
Я гордо покосился на него, и склеп тут же опять исчез.
— А если пощупать? — спросил я Сытина.
Он расхохотался.
— Ну, ты, может, и нащупаешь. А остальные просто мимо пройдут.
— Пойдём, Немой! — улыбнулся Божен. — Ещё кое-что тебе покажу.
Я вопросительно посмотрел на него.
— Обязательно сейчас? У меня дел по горло!
— Идём! Раз уж так сложилось, что ты сегодня сюда зашёл.
Я пожал плечами и взглянул на Сытина.
Сытин кивнул.
— Иди, я здесь подожду.
Я пошёл вслед за Боженом вокруг старой церкви. Вдоль самой бревенчатой стены могил не было, оставалась полоска желтеющей травы, шириной метра три. По ней была проложена дощатая дорожка.
За стеной, внутри церкви не умолкал перестук топоров.
— Слушай, Божен! — спросил я. — А почему церковь деревянная? Можно же и каменную построить. Крепче будет, дольше простоит.
— Можно, — усмехнулся Божен. — Только зачем? В деревянной дышится легче, и сырости нет. А обветшает — новую построят. Лишний раз о богах вспомнят.
Я удивлённо покрутил головой.
— Смотри, Немой! — сказал Божен.
Лицо его стало серьёзным. Он показал мне на серую гранитную плиту.
Гладкий каменный прямоугольник врос в осеннюю траву. Видно, плита стояла уже давно, но не покосилась. Ни скамейки, ни цветника. Просто плита, стоящая в земле.
На сером камне я разглядел скупо вырезанную надпись:
«Иван, княжич Старгородский».