Этот вопрос обращен непосредственно к Аргези.
Каракостя укоряет поэта: он-де, Аргези, «пролетарий», «посланник, призванный вывести мир из равновесия». «Плодотворная почва для процветания подобных личностей, — замечает Каракостя, — скифские пространства». Что же касается европейского сообщества, то оно «следует другими путями — это пути консолидации и интеграции под знаменами устроителей «нового порядка». А эти знамена, к удовольствию Каракости, высоко подняты пятой сессией общества «Служба культуры письма» в Германии. Там, оказывается, установлено, что «литературное творчество должно быть рассматриваемо как функция биологическая». Дабы не отстать от участников этой сессии, Каракостя замечает, что он давно «предсказал банкротство творчества Аргези и его ценителей». Могущественный издатель и редактор требует от критики «навсегда покончить с шумными преувеличенными оценками «аргезинского мира» и бесконечными хвалебными сближениями Эминеску — Аргези».
Заметим, что это писалось и печаталось в 1942 году, когда фашистское войско Гитлера и Антонеску рвалось к Сталинграду.
Газеты призывали народ к терпению и послушанию.
«Румынскому народу всегда жилось нелегко в этих краях на семи ветрах и на пути всех бед. Но его жизнеспособность, непреклонная вера в справедливость выдержали все испытания, и род наш продолжал свое существование сквозь века и тысячелетия благодаря особой дисциплине, покорности, послушанию, уважению к своим руководителям и законам, тесно, сплоченный и единодушный во всех больших и малых делах» («Универсул», июнь 1942 г.).
Осенью 1942 года вся пресса сообщала о выходе книги барона Манфреда фон Киллингера «Борьба за Верхнюю Силезию». В этой шикарно изданной и щедро иллюстрированной книге печатаются портреты и семейные фотографии барона: лощеные, сытые физиономии чад и домочадцев, снимки молодого командира ударного батальона до зубов вооруженных и брошенных против немецкого рабочего класса головорезов. Книгу предваряет полное значительности предисловие: «Присутствие господина министра Манфреда фон Киллингера среди пас пусть будет постоянным стимулом и примером для подражания. Пусть это напоминает о том, чего может достигнуть человек, когда он смел, решителен, полон инициативы и безгранично предан своей стране». (Предисловие Е. Лупашку к книге Киллингера.)
Приближался 1943 год. Калитка Мэрцишора почти не закрывалась. Старики, женщины, оставшиеся сиротами дети приходили к уполномоченному бедноты со своим горем — все больше и больше становилось мертвых, все дальше и дальше на восток уходили оставшиеся в живых их близкие. И тогда по недосмотру военных цензоров к родным просачивались письма, в которых сообщалось о боях в излучине Дона. «Где это, господин Аргези?»