И все.
— Как мы жили в то время? — вспоминает дочь Аргези Митзура. — Периодов в нашей жизни было много. Этот назывался «период Тома». Это по имени лица, написавшего статью «Гнилостность поэзии». Я была в институте, так что точно не знаю, как узнал об этом отец, но я услышала о статье в институте. Помчалась домой, а отец улыбается мне, как всегда. Он сразу же видел, когда мы взволнованы или напуганы чем-то. Понял и сейчас. Улыбается иронично, как это он умел. Прошло уже столько лет, а читать эту статью обидно: «В эпоху империалистических монополий идеологическое содержание поэзии Аргези представляет собой стандартизированный в международном плане товар буржуазного декадентского искусства… Тудор Аргези мог бы стать большим поэтом. Но Художник в нем, умер прежде, чем достичь этого… Одним словом, Аргези был поэтом состарившейся и агонизирующей румынской буржуазии».
Аргези продолжал работать. Он очень много сумел сделать, пока разбирались с этой статьей. Как раз в это время он создал «Песнь человеку». Параскива старалась вести нехитрое хозяйство, и дети ей помогали как могли: копались в саду, сажали на тычки виноград, сушили фрукты, делали вино. Купили козу Вицу, и она принесла трех козлят. Сфотографировали маму с ними и шутили: «Мама с тремя козлятами», как в сказке Иона Крянгэ «Коза с тремя козлятами». Семья жила, смеялась, радовалась, когда отец находил время прочитать что-нибудь из написанного.
Тяжелейшим ударом для всех и особенно для Аргези была смерть Николае Кочи. Он умер 1 февраля 1949 года. Из «Созвездия Лиры» остались только двое — Аргези да Галактион. Галактион часто приходил в Мэрцишор, приходили и другие настоящие друзья. С продуктами в то время было очень трудно, и все радовались, когда вдруг кто-нибудь привезет пакет с мукой, сахаром или колбасой… Параскива умела выкручиваться из самых трудных положений. «Главное, не тревожить отца, — говорила она, — пусть он работает и не чувствует, что у нас нет то одного, то другого. Наша забота — чтоб было». И дети старались изо всех сил. Собирали фрукты из сада и продавали. «Как это — Аргези продает черешни?!» — удивлялись. А он смеялся. Он всю жизнь учил детей, что любой труд — это поэзия, важно, чтобы видеть эту поэзию во всем. Оптимизм главы семьи, его непреклонная вера и безграничное трудолюбие помогли выйти из этого периода. Наконец-то позвонили из газеты «Универсул» и попросили интервью. Мнение Аргези о войне и мире. Он передал короткий ответ, и «период Тома» закончился…
У дочери с самого раннего детства установились с отцом очень доверительные отношения. Когда она научилась писать, писала ему письма. У них был свой семейный почтовый ящик. На особые вопросы, которые Митзура доверяла только одному ему, он отвечал и не опускал письма в ящик, а подкладывал ответы под подушку дочери… Все свои девичьи тайны почему-то она доверяла лишь отцу. Он был очень-очень добрый и учил детей: