— Я больше не хочу разговаривать, — отрезает он.
Понимаю, что сейчас от Кавана ничего не добиться, а я хочу забраться глубже в его сердце и узнать каждую причину его боли. Их будет много, это я уже поняла и готова к этому.
— Ты мне не доверяешь, да? — спрашивая, бросаю на него напряжённый взгляд.
— Я не умею раскрываться людям. Меня учили другому, Таллия.
Дело не в доверии.
— А в чём? Если я нужна тебе, то используй меня по максимуму, пока у тебя есть возможность, Каван. Я не против. Однажды я… думала, что моё общение навязанное, и боялась лишний раз поговорить с человеком, а потом стало уже слишком поздно. Я услышу тебя, Каван, только не молчи. — Боль скапливается у меня в груди, и я глотаю горький ком, ставший в горле.
— Ты говоришь про невесту своего брата?
— Откуда ты…
— Знаю. Я нашёл её по базе данных. Твой друг сообщил её имя.
— Что? Ал? Ты разговаривал с Алом? — шепчу я.
— Да, я разговаривал с ним по телефону, когда он звонил тебе рано утром. Ты спала, и я решил ответить. Он обещал оторвать мне яйца, если я причиню тебе боль. Я поклялся, что ты будешь в порядке, если он окажет мне услугу. Он рассказал мне, что Мирьем покончила с жизнью.
Я делаю шаг назад, но ноги меня не держат. Воспоминания вихрем возвращаются в мою голову. Сердце наполняется горем, а глаза начинает жечь от подступающих слёз.
— Я не знала… не знала о том, что она страдала. Мирьем всегда улыбалась и поддерживала нас с Алом. Она нашла нам квартиру и всё устроила для нас, объяснила нам. А потом… она переехала в другое место. Я боялась ей писать и звонить, потому что она и так много для нас сделала. Мирьем потеряла любимого, но выполнила его последнее желание. Она была так добра к нам с Алом. Я решила написать ей, но она не отвечала мне. Тогда мы с Алом встретились после занятий и поехали к ней. Мирьем не открывала, и нам пришлось вызвать полицию, потому что мне стало страшно. А когда полицейские выбили дверь, то она была уже мертва. Мерьем перерезала себе вены, и её труп уже начал разлагаться. Я пыталась её спасти. Клянусь, я пыталась! Я делала ей искусственное дыхание, как меня учили. Я… хотела обработать её раны, но Ал не дал мне.
У неё не было семьи, и мы были единственными у неё. В своей предсмертной записке она написала, что хочет быть с тем, кого любит. Она выполнила все его желания и теперь свободна. Мирьем отдала нам всё, что у неё было. Все свои сбережения и кольцо, которое подарил ей мой брат. Я… я не знала, что ей было настолько плохо. Я была такой эгоисткой. Я должна была понять, что она не в порядке. — Слёзы скатываются по моему лицу. Не думала, что мне придётся вспоминать о том ужасном дне. Мирьем мне очень нравилась, и я надеялась, что она встретит другого человека, которого сможет полюбить. Но нет, она совершила самоубийство, даже не дав нам понять, как ей плохо.