Каван несколько минут находится в шоке от того, что случилось.
Не смотрит на меня и ничего не говорит, а я нервничаю ещё больше.
Мне даже хочется захныкать, но я уже взрослая. Напряжение в моём теле доходит до немыслимой отметки.
— Ни хрена ж себе, — внезапно Каван откидывает голову и смеётся. Да так громко, что все вокруг начинают на него шикать.
— Ты что…
— Таллия, ты не поверишь, но это настолько странно… смешно. Я ведь всегда был монстром, понимаешь? Монстром, на которого даже боятся смотреть, не то, что сказать нечто подобное или фыркнуть мне. А сегодня… Боже мой, — Каван проводит ладонью по волосам и улыбается… Счастливо? Он ненормальный.
— Видимо, я не там искал женщин. Нужно было в автобусах чаще ездить и ходить в библиотеки, а не запираться в пентхаусах, посещать самые пафосные рестораны и разъезжать в дорогих машинах. Это же надо. Ты для меня открыла целый мир, Таллия.
Здесь меня не боятся. Здесь меня не знают. И я нравлюсь женщинам. — Каван хоть и находится в восторге от своего открытия, а вот я подавлена его словами. Я забыла о том, что вокруг нас люди и множество женщин, готовых влюбиться в него и дать ему всё, чего не хватает. А я… мне почему-то неприятно и хочется ударить Кавана по лицу, чтобы он прекратил улыбаться.
— Что ж, я рада тому, что ты нашёл полезным нашу поездку, — сухо говорю. — Я буду в отделе медицины. Можешь продолжить знакомство или начать новое. Думаю, теперь тебе не составит труда найти себе компанию на вечер.
— Таллия…
Но я не слушаю его. Быстро поднимаюсь наверх к секциям про медицину. Огибаю людей, которые находятся здесь и в читальном зале, чтобы поскорее заняться делами, а не глупыми и ядовитыми мыслями о том, что мне неприятны выводы Кавана.
Они меня жутко раздражают.
Влетаю между стеллажами и достаю блокнот, потому что не помню, какую книгу брала в последний раз. Точнее, я помнила ещё полчаса назад, но сейчас мой мозг, как будто кипит. Это так странно и очень раздражает.
Достаю нужную книгу и иду дальше, чтобы достать ещё пару изданий для обучения.
— Таллия, — раздаётся за спиной голос Кавана.
— Неужели, стало скучно в окружении обожательниц? Я думала, что ты именно этого хочешь, чтобы тебя облизывали с головы до ног и убеждали в твоей неотразимости, — не оборачиваясь, язвительно говорю ему и хватаю книгу.
— Таллия, ты ревнуешь меня?
— Что? — возмущаясь, поворачиваюсь к нему. — Ревную? Я?
Никогда.
— Ты ревнуешь меня, Таллия. Это приятно, — нагло улыбается Каван.
— Да будет тебе известно, мистер Высокомерная Задница, я не ревную тебя. Просто считаю тебя глупым, вот и всё. А глупые люди меня раздражают, — шиплю я, приближаясь к нему. Он выгибает бровь, а в его глазах играет насмешка надо мной.