— Когда я сделал математическое открытие, меня стало тошнить. Я боялся осквернить место у ног святого.
— Пан комиссар, — вмешался парикмахер, — я готов заявить под присягой, что он собирался топиться.
Комиссар молча взглянул на полицейских.
— Собирался топиться, — дружно ответили те на его немой вопрос.
— Вы слышали? — обратился комиссар к писателю. — Все свидетельствуют, что вы собирались топиться.
— Не собирался, — решительно возразил Гашек и объяснил, глядя на всех ясными глазами: — Была лунная ночь. Лунный свет ослепил меня. Я поглядел в воду и увидел там горящий телячий язык. Мне хотелось поймать его…
Дальше Гашек понес такую чушь, что все разинули рты от изумления, а парикмахер изредка вздыхал, приговаривая:
— Пан писатель рехнулся…
Комиссар позвал врача и коротко объяснил, в чем дело. Врач выслушал его и обратился к Гашеку:
— Пан писатель, расскажите мне, что случилось с вами ночью.
— Я не пан писатель, а тело без духа.
— Ну, ну. Разве тело писателя может лишиться духа?
— У меня забрали дух вот эти разбойники, — объяснил Гашек и, повернувшись к полицейским и парикмахеру, заорал: — Отдайте мой дух, вы, воры!
Писатель вскочил со стула и отвесил полицейским по хорошей оплеухе. Он замахнулся и на парикмахера, но комиссар и врач повисли у него на руках.
— Как вас зовут? — спросил врач.
— Ян Непомуцкий.
— Сколько вам лет?
— Около пятисот.
— Вы так давно родились?
— Я не родился. Рыбаки выловили меня из Влтавы.
Врач предложил Гашеку прогуляться.
— Я люблю гулять, — отозвался Гашек и вдруг подозрительно прищурился: — А вы не бросите меня во Влтаву, как король Вацлав Четвертый?
Гашека отвезли в больницу Психиатрического института. Его раздели, вымыли в ванне с теплой водой, окатили холодной и вытерли мохнатым полотенцем. Он вымылся гораздо лучше, чем в знаменитых «Карловых лазнях» — пражских банях.
Врачи осмотрели его, накормили лекарствами и прописали долгий сон. После ночи, проведенной на Карловом мосту и в участке, такое лечение оказалось как нельзя кстати. Гашек выспался, отдохнул. Врач постукал его молоточком по коленке, заглянул в глаза и попросил что-нибудь спеть.
— Хорошо, я спою, раз здесь нет граммофона, — ответил Гашек и запел народную детскую песенку:
А вот коза бежит бегом,
За ней портняжка с утюгом.
Коза бежит и плачет:
«Боюсь, утюг — горячий!»
— Очень мило, — похвалил врач и, взяв пациента под руку, сказал: — Лучшее лекарство для вас — работа в нашей библиотеке и архиве. Приведите их в порядок…
Слух о тихом помешательстве Гашека дошел до друзей. Писатель Зденек Кудей навестил приятеля. Он застал его в библиотеке с читателями-пациентами. Больные не столько читали книги, сколько перекидывались ими, а Гашек ловил тома на лету и ставил на полки. Этот фантастический цирковой трюк потряс Кудея, но чем больше он приглядывался к Гашеку, тем больше сомневался в его психической неполноценности.