И всё бы ничего, если в этот момент в приоткрытую на улицу дверь не вошёл Громов. Он так и застыл на пороге. Его глаза расширились до размера блюдец при виде этой картины. Ведь всего лишь пару минут назад Оленька жаловалась, что очень голодна. Но чтобы настолько!
— Оленька, — наконец смог вымолвить начальник. — Нужно было просто взять еду с кухни.
— М-максим Д-дмириевич, это не то, что вы подумали, — отпрянула Оля от бачка, плюнув на свой утопший телефон.
— Да, конечно, не переживай, — кивнул он. Но было совершенно понятно, что Оленькины слова его не убедили. Так, с шокированным выражением лица, Громов и ушёл.
Вымыв руки с мылом, Непруха снова поплелась на кухню, где был слышен мужской разговор.
— Никит, ну так нельзя. Нужно было накормить девушку, — объяснял Максим Дмитриевич своему товарищу.
Оля хотела вмешаться в разговор и внести ясность в произошедшее, но её остановила баба Клава.
— Доченька, подмогни-кась мне. Никак не могу дотянуться до той треклятый паутины на потолке, — попросила старушка и вручила Ольге щётку.
Разве посмела бы Оля отказать этой милой бабушке в помощи? Взяв предложенную щётку, она стала махать ею и прыгать, чтобы дотянуться до свисающей серой гирлянды под потолком.
Очередной взмах, и разбитая вдребезги лампочка осыпалась мелкими стёклышками по полу. Чтобы никто не осуждал и не потешался над неудачей, Оля решила, что сама вполне справится с тем, чтобы вкрутить новую.
Тихо прокравшись мимо кухни, она добралась до подсобного помещения и, взяв целёхонькую лампочку, двинулась обратно.
Разговор между мужчинами продолжался, но по словам шеф-повара Ольга поняла, что он вовсе не пытался объяснить ситуацию, а пытался выставить виноватой её. С этим Оля решила разобраться сразу же, как скроет следы своей предыдущей неудачи. Но пока она пробиралась мимо стола с нарезанными овощами, почувствовала, как глаза начинают щипать и слезиться от злющего лука.
Вытирая слёзы, Непруха встала на стул и принялась вкручивать добытую лампочку. Но поднимать руки ей мешал пояс от формы, который туго был затянут на талии. Развязав, она зажала его в зубах и снова принялась за дело.
И в тот момент, когда Оленька, размазывая слезы и сопли по лицу, с поясом в зубах, стояла на стуле и тянулась к патрону, мужчины вышли в коридор.
— Оля! — раздался испуганный крик шефа.
— Оленька, — с ужасом в голосе произнёс Громов. — Не делай этого! Ничего постыдного в том, что произошло, нет!
Испугавшись неожиданных криков, Непруха полетела со стула, кувыркнувшись в воздухе, как блин Никиты Андреевича. Но удача на этот раз была на Олиной стороне. Она приземлилась в сильные руки Максима Дмитриевича, который успел ее подхватить. Оленька отделалась всего лишь тем, что приложилась глазом прямо о плечо Громова.