Третья причина: на положение вещей сильно повлияла катастрофа в Чернобыле в 1986 году. Она стала свидетельством того, что советская система уже не та. Когда я работал в Институте физики твердого тела, у нас был народнохозяйственный семинар, где мы обсуждали и экономические темы на основе статистических данных Латвийской ССР и всего Союза. Мы тогда обнаружили, что ухудшение параметров советской экономики началось где-то в 1972–1974 годах – речь шла и об уровне народного потребления, и о валовом продукте в гражданском производстве. Как следствие, в Латвии где-то с начала 1970-х годов полностью пропали мясные продукты питания. Мы ездили в Литву за колбасой, представляете? Все мясные магазины словно вымерли. И это произошло вскоре после того, когда бывший первый секретарь ЦК Латвийской ССР [Арвид] Пельше после XXIII Съезда (прошел в 1966 году. – Прим. ред.) уехал в Москву и стал членом Политбюро и руководителем комитета партийного контроля.
– По-вашему, это связано с исчезновением продуктов?
– Является ли это простым совпадением – надо изучать, и до сих пор никто этого не делал. Впрочем, тут надо понимать, что все балтийские республики функционировали как перерабатывающие цеха продовольствия, которое уходило в основном в Москву и Ленинград. До начала 1970-х годов, видимо, здесь что-то оставалось, а потом, возможно, было принято какое-то решение, и мясные продукты в Латвии практически исчезли. А вот в Литве почему-то такого не случилось. Это всегда списывали на то, что в Литве первым секретарем был [Антанас] Снечкус и была другая Компартия, которая лучше могла постоять за местные интересы, чем наша. У них и дороги были лучше, и, по-видимому, отношение к ним со стороны центра было иным.
Баррикады в Риге, возле которых защитники независимости вели сражения с ОМОНом, 1991 год
– Что значит «другая Компартия»?
– Литовские коммунисты, начиная от Снечкуса и заканчивая [Альгирдасом Миколасом] Бразаускасом, который был первым секретарем ЦК Компартии Литвы при Михаиле Горбачеве и потом стал президентом Литвы, в меньшей степени зависели от Москвы. Фундаменталисты в Компартии Литвы были менее влиятельны, чем в Латвии. Так сложилось исторически, и это сильно влияло на развитие республик.
В результате Второй мировой войны из нашей страны безвозвратно уехали около 358 тысяч людей, это было 18 % от общего населения Латвии. Взамен к нам приехали порядка 350 тысяч из России и других республик СССР. Плюс к тому именно в Латвии находился штаб Прибалтийского военного округа СССР, в котором находились порядка 170 тысяч военнослужащих Советской армии. В результате количество латышей снизилось с довоенных 75 % от общего населения Латвии до 52 % в 1990 году. В Риге латыши вообще стали меньшинством (снижение с 63 % перед войной до 36 % в 1990 году). Русскоязычных в Латвии вплоть до 1990 года становилось все больше, сказывалась политика русификации населения. В Риге русскоговорящих до сих пор больше, чем носителей латышского.