В ее жизни сегодня не было никого, за кого стоило бы бороться, за кого надо держаться, но она снова хотела верить в любовь. Она так безумно хотела верить.
Она так хотела наконец-то найти Кого-то, кто наполнит ее жизнь Новым смыслом, не больше, не меньше. А она будет готовить ему завтрак. Каждое утро. Много лет, и это будет делать ее счастливой. Она ведь ищет его уже целую вечность.
Она любила его. Она уже любила его, кого-то, кого в ее жизни еще никогда не было. Пока. Она так решила: «Пока не было», а это значит, что однажды он будет.
В зеркале за ее спиной собирался дождь. Она улыбнулась своему отражению. Хотелось прогуляться. Она любила гулять под дождем, несмотря на то, что мокро и холодно. Она любила гулять под дождем, особенно сегодня, в этот первый день ее новой жизни.
***
Сегодня был такой день, когда пора наводить порядок. В ее доме было чисто, приятно пахло и все лежало на своих местах, чего не скажешь о ее мыслях и ее жизни. Она запуталась.
На кухонном столе лежали бумаги внушительной стопкой — ее сегодняшний завтрак. Вот и все, разве что еще кофе с молоком — такое модное слово «Латте». Мне латте, пожалуйста. И яду. Потому что кажется, что разобраться в этом кошмаре в ее голове уже просто невозможно.
Ей все еще было «за двадцать», не так чтоб «немного», но все же. Ее звали Ольга, но чаще по Отчеству, и вся ее жизнь должна была подчиняться простым и понятным законам логики и здравого смысла. Она так решила, что должно быть все четко и ясно, но уже поняла, что так не бывает.
А ведь когда-то она любила дышать влажными утренними туманами, но теперь больше нет времени. Кого это волнует?
Она больше не будет бывать в «Карамели», чтобы больше его не видеть, не увидеть вдруг, не вспомнить случайно, чтобы ей больше не было стыдно. Все должно быть просто и ясно, как в бумагах на ее столе — сухие числа не умеют ни лгать, ни притворяться. Не то что она. Она умеет играть разные роли, разбивать чьи-то мечты. Странно думать, что кто-то настолько сумасшедший, как Л. оказался прав, но все же.
Она почему-то подумала о девушке по имени Ливень, которую он так страстно, так настойчиво и безнадежно искал в ее глазах, которой там никогда не было, ну уж, по крайней мере, только не теперь.
Она вдруг безумно захотела, чтобы эта девушка была где-то, в чьей-то нежной душе, отражалась в чьем-то зеркале, но не в ее, конечно. Не в ее. И ждала Его. Важно, очень важно, чтобы Ливень ждала его. Иначе, зачем тогда это все? И непременно важно, чтобы он ее встретил — ей так хотелось, чтобы он ЕЕ встретил. Ей так хотелось верить в счастливый конец его сказки, ей так безумно хотелось во что-нибудь верить. Так почему не в его сказку? Его сказка довольно мила.