***
Сегодня был такой день, когда я никого не ждал, что в прочем, не совсем верно, ведь мне просто некого было ждать, кроме нее, конечно. Ливень. А ее я больше не ждал. Сегодня был такой день, когда я ее больше не ждал, не искал в толпе, но, все же, я снова думал о ней. Думать о ней стало моей вредной привычкой, гораздо более вредной, чем курение и алкоголь. Я сидел в маленьком прокуренном баре, но думать о ней, несомненно, стало самой вредной моей привычкой.
Теперь я думал о ней иначе, не так, как впервые, не так, как раньше. Я думал о ее коже, я чувствовал нежность ее прикосновения, я дышал ее дыханьем, запахом ее волос. Я думал о Ливень, как о женщине. Как о моей женщине. Как о женщине, разрушившей мою жизнь. Но я больше на нее не злился. Я больше не мог злиться, не мог испытывать этих сильных, затуманивающих разум эмоций — злость, ненависть, разочарование, любовь — мысли о ней поглотили меня целиком. Меня больше не было. Меня больше не было вне Ливень, меня больше не было без нее.
Мне нравилось это. Нравилось думать о ней. Я смотрел на то, что осталось от моей жизни и понимал, что на этих тлеющих руинах мне предстоит однажды возвести нечто новое и прекрасное, но чем дольше я об этом думал, тем яснее видел, что Я — Карфаген, проклят и засыпан солью, чтобы наверняка. Но я на нее совсем не злился. Она была нужна мне больше, чем вся остальная жизнь. Жизнь без нее.
Шел дождь, который день? Не помню. Не помню такой дождливой весны. Дождь шел который день. Я сидел один в маленьком темном прокуренном баре, точно как у Ремарка, когда вошла Она, такая легкая, невесомая и неуместная в этом табачном дыму, в моей жизни, в моих мыслях. Ливень. Это была она, несомненно. Это повторялось снова.
И в этой случайной встрече не было ни капли загадочного очарования, ни поволоки тайны, ничего из того, что я себе представлял много раз и даже звонка дверного колокольчика. И я знал все наперед: все неловкие фразы и горечь разочарования — и на все это лишь одно НО.
Я уже видел это тонкое насквозь промокшее платье на глупой девчонке, гулявшей перед рассветом под моими окнами. Однажды…