— Ты прав, Рейнис, — сказал Каспар. — Я переоденусь, и пускай Харис щеголяет в своих модных брючках. Не хочу корчить из себя шута. Ты же знаешь, Юстина тогда не пришла. Так почему она сегодня должна быть в кино? Ведь я ее не видел…
Рейнис искоса глянул на Каспара и, смутившись, отвел глаза. Во всем этом было нечто такое, чего Харис никак не мог уразуметь, — сплошной цирк. И он громко рассмеялся.
— Ну, чего ты ржешь! — с напускной злостью накинулся на него Рейнис.
— Забирай свои дудочки и не хвастай, — поддержал его Каспар.
И они, будто сговорившись, вместе обрушились на Хариса, тот, впрочем, ничуть не сердился. Добродушно отшучиваясь, он развесил рабочую одежду Рейниса по гвоздям, задвинул под кровать его стоптанные башмаки и вместо этого подсунул ему выходной костюм.
Наконец, подталкивая друг друга и весело препираясь, все-трое с грохотом скатились с лестницы и направились в сарай, где стояла директорская «Победа». Но, видно, на душе у каждого остался неприятный осадок, и всю дорогу ехали молча.
Кинотеатр, он же клуб и читальня леспромхоза, размещался в бывшем торговом складе. Старинное здание, хотя и переделанное, приукрашенное, все же было тесновато, особенно для больших мероприятий. Рядом стоял двухэтажный каменный дом, некогда тоже владение торговца. Там жили семейные рабочие. Отчаянно гудя и распугивая ребятню, Харис подкатил к дверям клуба и, высадив своих пассажиров, поставил машину под самыми окнами, чтобы во время сеанса можно было выглянуть — все ли в порядке. Он знал, что мальчишки до тех пор не угомонятся, пока не осмотрят и не ощупают всю машину.
Первый сеанс еще не кончился. В фойе собралось довольно много народа — ребятня, молодежь. У входа в зрительный зал за столиком сидела кассирша, в комнате механика приглушенно жужжали киноаппараты. Мальчишки бойко обменивались почтовыми марками: «Есть у тебя такая?», «А такая?» Одного менялу за шиворот оттащила в сторону мама в красной кофте поверх белого платья, в тапках на босу ногу. В руке у нее большая коричневая сумка; раскрыла, достала пригоршню печенья: «Хочешь? Бери, ешь!» Парнишка забрал печенье и, набив им полный рот, снова скрылся в толкучке. В углу трое молодых людей черпали кружкой воду из жестяного бачка и по очереди пили. Один из них был худой и долговязый. Блестящие сапоги, зеленые брюки галифе, яркая ковбойка, коротко подстриженные темные волосы и большие нежные глаза.
— Ты смотри, и Булка здесь! — шепнул Рейнис, толкнув Каспара.
Тот равнодушно глянул в угол и кивнул, здороваясь: как-никак свой человек диспетчер Япинь. Но в ответ оттуда донесся смешок.