Мужик, действительно, был угрюм и неразговорчив. Но сказал, по мнению, подполковника, очень интересную вещь: выходя в коридор в тот вечер с почтальоном, Верёвкин спросил его, куда тот поедет. Синегуб ответил, что повезет почту Поленникову. Нигай это слышал и даже привстал со скамьи при этих словах.
Герасюк пришел, напротив, в хорошем настроении: бабулька оказалась весьма словоохотливой, мало того, налила «большому человеку», как она назвала гостя, крепкой бражки. Пётр Леонидович выпил немного, но опьянение почувствовал, как от хорошей дозы водки.
Баба Фима рассказала, что видела сначала издалека проехавшего почтальона, потом спешащего следом за ним Нигая, который «аж, спотыкался, так спешил». Уже у самой тропинки она встретила Загоскина. «Тот тоже несся, как ураган, на пасеку. Будто убегал от кого. В руках держал папку. Деловой, едва кивнул мне. И сетку с банкой тащил, «для мёду».
– Слушай, Петр Леонидович, я понимаю, что соблазн испробовать деревенского угощения был велик, но, надеюсь, подробности ты все из бабки «вытащил»? – Дубовик по-прежнему был хмур.
– А она и так всё выдала, что надо и не надо. По-моему, немало. Бабулька – во! – Герасюк показал большой палец. – Сказала ещё, между прочим, что видела утром, когда отводила козу на пастбище, Петрова, тот шел куда-то к болотам. Было это часов в семь утра. Нес что-то в холщовой сумке, оглядывался.
– Во как! Это куда ж гипертоник тащился в такую рань? Интересно… – Дубовик провел пятернёй по волосам и так, опустив голову, посидел какое-то время, потом решительно поднялся:
– Едем на пасеку. Этот Петров со своей сумкой утвердил меня в довольно конструктивной мысли. – Уже в машине он добавил: – Помнишь, из-за чего я отправил Варю в Энск? Помнишь. Так вот. Когда мы ничего не обнаружили в ските, и когда Ерохин рассказал о грабежах, я понял, что Лесник, видимо, перепрятывал награбленное. И не имел намерений кого-то напугать. Он просто нёс с болот мешок, или что там у него… После этого мы с Поленниковым нашли окурок у озера. Яков Харитонович предположил, что там гуляет молодёжь, но тогда окурков было бы значительно больше, да и следов там практически нет. А вот путь от того места, где Варя видела Лесника, до озера проходит как раз через луг, где она сидела. Увидев её, Лесник просто спрятался, ожидая, когда она уйдёт.
– Но он ведь был, по словам Вари, в маске и плаще. Зачем ему это надо было, если он просто шел к озеру? – с сомнением спросил Герасюк.
– А сам не догадываешься? Почему мы не нашли ни плащ, ни саму маску, только осколки сломанных, на острове? Потому что преступнику из-за смерти несчастного уродца приходилось поддерживать самому страх людей перед болотами, отпугивая их от своих награбленных «сокровищ». Но как только он всё перенёс, так, собственно, и исчез «человек на болотах», как явление. И когда переносил, он не мог допустить, чтобы кто-то при встрече узнал его. Но мог видеть Нигай, за что и поплатился.