. Это оппозиционер, который говорит (или поет) правильные вещи, но каким-то образом лишает их критической остроты. Он в ужасе от глобального потепления, он борется с сексизмом и расизмом, он требует радикальных социальных перемен и приглашает всех присоединиться к большому чувству глобальной солидарности – но все это в совокупности лишь означает, что от него не требуется менять свою жизнь (может быть, достаточно пожертвовать на благотворительность здесь и сейчас). Он продолжает свою карьеру, он безжалостно конкурирует, но он на правильной стороне.
В своем предисловии к «Скотному двору» Джордж Оруэлл писал, что если свобода вообще что-то значит, то это «право говорить другим то, чего они не хотят слышать». Этого выхолощенный оппозиционер никогда не делает; он говорит своей аудитории то, что она хочет слышать. И что же это? «Радикальные левые» из академических кругов сегодня все еще придерживаются в основном той же позиции, о которой Оруэлл в 1937 году писал в связи с классовыми различиями: «Все мы выступаем против классовых различий, но очень немногие люди всерьез хотят их отменить. Здесь мы сталкиваемся с тем важным фактом, что каждое революционное мнение отчасти опирается на тайную убежденность в невозможности изменений»>146. Оруэлл считает, что радикалы ссылаются на необходимость революционных перемен как на своего рода суеверный знак, который в действительности работает на достижение противоположного, то есть препятствует наступлению перемен. Это видно на примере фигуры современного левого ученого, который критикует капиталистический культурный империализм, но на самом деле приходит в ужас от мысли, что его область исследований может оказаться под угрозой. Вот почему нам нужны такие группы, как Los Prisonieros – чтобы говорить нам правду со всей необходимой беспощадной жестокостью. Мы должны набраться смелости и назвать те пороки, что нас терзают.
Давайте возьмем из другой части мира недавний пример человека, который «противоречит всем своим знаменитым протестам своими сложными и красивыми мелодиями». В январе 2020 года мэр Иерусалима Моше Лион пригласил участников Всемирного форума памяти Холокоста на единственную в своем роде коктейльную вечеринку с участием диджея в пещере под Старым городом>147. Только в нашем перевернутом вверх тормашками мире, где непристойности все больше входят в повседневную общественную жизнь, такую вечеринку могли счесть подходящим завершением дня памяти жертв Холокоста. Неудивительно, что всего несколько дней отделяли это событие от другой непристойности – обнародования «мирного плана» Трампа на Ближнем Востоке: предложения о мире между двумя сторонами, из которых проконсультировались лишь с одной, а мнение другой проигнорировали.