– Да. Двое маминых братьев. И ее родители.
– Это хорошо. – Мистер Апатан посмотрел на меня поверх стекол своих очков. – Счастливого пути, Дарий.
– Спасибо.
Мама заказала на ужин пиццу, чтобы перед отъездом не мыть много посуды. Тонкое тесто, половина с пепперони, половина с ананасом.
Лале обожает пиццу с ананасом.
Обычно я с восторгом отношусь к пицце (самый лучший изъян моего рациона из всех возможных), но сегодня, откусывая каждый кусочек, я чувствовал на себе взгляд отца.
Сначала отказался стричься, а теперь ем пиццу.
А ведь в ней даже овощей нет.
Лале рассказала, что ее учитель показывал классу картинки Ирана, найденные в гугле, чтобы все видели, куда она уезжает, и мне это показалось очень классной идеей.
– А как прошел твой день, Дарий? – спросила мама.
– Нормально.
– Как занятия?
– Э-э… Экономика нормально. Физкультура тоже. – Не хотел вдаваться в подробности того, как меня обозвали террористом. – О рюкзаке ты уже знаешь.
– А что случилось с рюкзаком? – спросила Лале.
– Ну… Он порвался.
– Как?
– Его порвал Чип Кузумано, он слишком сильно за него дернул.
– Как грубо!
Отец сердито пыхтел. Мама пристально на него смотрела.
– Да, – согласился я.
– Может, если бы ты… – начал отец, но мама его прервала:
– Мы купим тебе новый, когда вернемся домой. Но папа на время даст тебе свою сумку, правда же?
Отец посмотрел на маму. Казалось, они обменивались сообщениями посредством телепатии.
– Правда. Конечно.
Я не был уверен, что хочу что-то брать на время у Стивена Келлнера.
Но выбора у меня не оставалось.
Тем вечером мы не смотрели «Следующее поколение». Вообще не было возможности со всеми этими сборами.
К тому же во время просмотра «Звездного пути» мы вели себя как настоящие отец и сын.
Тем вечером ни мне, ни ему не хотелось играть эти роли и притворяться.
Я складывал свои трусы, когда мама прокричала, что по скайпу звонят Маму и Бабу.
– Маму, Бабу, – сказала мама. – Тут рядом Дариуш.
Мама так иногда делает: называет меня Дариушем вместо Дария.
Дариуш – это оригинальная персидская версия моего имени.
Я сделал Целью Номер Один в своей жизни никогда не позволить Тренту Болджеру или его свите Бездушных Приверженцев Господствующих Взглядов узнать, что мое имя на самом деле произносится именно так.
Теперь, когда я превратился в Чайное Даше, эта необходимость стала еще насущнее.
Я даже думать не мог обо всех изуверских рифмах, которые можно было подобрать к этой версии моего имени.
Я влез в окошко видеочата, встав за маминым плечом. Маму и Бабу сидели на стульях у экрана, тесно прижавшись друг к другу. Бабу располагался немного позади и смотрел в монитор поверх оправы своих очков.