Тем не менее он вошел в дом, отыскал отца в его собственных покоях и немедленно начал рассказывать ему о случившемся. Но при всей своей любви к отцу, при том, что Вальтер боготворил его за мудрость и отвагу, он как будто бы не слышал собственных слов, настолько смутили эти трое его разум… они до сих пор словно бы стояли перед его глазами – как нарисованные на столешнице лучшим из маляров-живописцев. Особо много он думал об обеих женщинах, не осуждая себя за желание броситься следом за ними. Он говорил себе, что не алчет ни той, ни другой, однако не мог понять, Служанка или ее Госпожа яснее стоит перед его взором, а посему жадно хотел увидеть обеих снова и выяснить, кто они.
Так шли часы до утра в среду, настало время прощаться с отцом и восходить на корабль. Однако отец проводил Вальтера к самой пристани и на «Катерину». Тут Вальтер в последний раз обнял его – не без слез и предчувствий, столь переполнено было его сердце. Наконец старший из Голденов сошел на берег, трап подняли, отдали швартовы, весла шлюпок расплескали темную воду, парус упал с реи и был поставлен на место, и рванулась вперед «Катерина», в туманное море, на серые валы, выбросив свой старинный стяг с гербом Бартоломея Голдена – «Б» и «Г» справа и слева, а над ними крест и треугольник поднимается от середины.
Вальтер стоял на корме и внимал, но более умом, чем глазами, ибо ему казалось, что незнакомый корабль уже проделал все это; ему представлялись бусины, одинаковые и нанизанные на одну нитку, следующие друг за другом в неизменном порядке, словно корабли, приходящие в гавань и уходящие из нее, так и не приблизившись друг к другу.
Глава III. Вальтер получает весть о кончине отца
Быстро шла под парусами «Катерина» по волнам, и ничего не случилось с кораблем и экипажем такого, о чем следовало бы упомянуть. Мореходы бросали якорь в одном торговом городе и другом, а там и в третьем и четвертом, покупая и продавая повсюду, как положено купцам. И Вальтер не только наблюдал за работой людей отца, но и оказывал им всяческую возможную помощь – и в ремесле морехода, и в торговле. И чем дальше он отплывал и чем больше проходило времени, тем более ослабевало его беспокойство, вызванное женой и ее предательством.
Другое стремление, пылкое желание найти тех троих, никак не оставляло его; и хотя Вальтер более не встречал карлу с женщинами, как встречают людей на улице, так что при желании можно дотронуться рукой, лица их все стояли перед его внутренним взором. Но с течением времени память о странных встреченных приходила все реже и не столь остро, так что к утешению всех окружавших – и собственному тоже – стал казаться он человеком, излечившимся от меланхолического состояния духа.