* * *
Разведка в очередном донесении уточнила, что в колонне противника идут до двух десятков машин-заправщиков горючим под усиленным боевым охранением: четыре танка впереди, по три — слева и справа, замыкает колонну четыре бронетранспортера с автоматчиками и легкими минометами — резерв для маневра. Авиации пока не было. Но она могла появиться в любое время, и неравенство сил тогда было бы еще очевиднее. Задача осложнялась еще и тем, что подходная дорога была изломистой и увалистой, местами скрывалась лесным подростом. Это мешало наблюдению и еще больше — стрельбе прямой наводкой.
Невзоров рассчитал так: загодя до подхода противника к первой засаде, где расположился пехотный отряд бронебойщиков и стрелков роты Лободина и его, невзоровский, НП, он обстреляет колонну бензовозов навесным огнем с закрытой позиции. Это дезорганизует охранение и внесет замешательство во всей колонне прорыва.
При таком замысле комбат Невзоров попросил капитана Лободина, чтобы его бронебойщики не открывали огонь по головным танкам, а пропустили их на прямой выстрел артиллеристов. Бронебойщики же и стрелки, затаившись, должны ждать подхода бензовозов и вести огонь по ним. Для уничтожения танков на флангах колонны решено выдвинуть чуть вперед, в обе стороны дороги, гранатометчиков. Для смельчаков были собраны ручные и противотанковые гранаты, у кого что было, и те с молчаливой отрешенностью готовили связки, обвешивались ими сами на последний случай, для броска под танки. Получив точные ориентиры своих засад, бойцы-гранатометчики также молча отправились на свои места. Они должны были действовать самостоятельно, сообразуясь с обстановкой. Но они знали одно: во что бы то ни стало задержать танки бокового охранения, пропустить их — значит погубить своих товарищей и сорвать операцию. Они уходили на верную гибель. Уходили без улыбок и прощаний, без показного героизма. Уход гранатометчиков сделал строже и собраннее всех других бойцов. Оставшиеся бронебойщики и стрелки еще усерднее принялись за отрывку и маскировку своих ячеек и траншей.
Невзоров двух разведчиков с запасом сигнальных ракет отправил на поворот дороги. Там стояли великанные сосны. С них-то они и должны вести наблюдение за появлением противника. От НП до сосен версты полторы-две ходу. На том повороте и задумал Невзоров ударить навесным по машинам-заправщикам. Отправив наблюдателей, комбат со своими артиллеристами — командиром отделения разведчиков, вычислителем и связистом — принялся оборудовать пункт наблюдения. Невзорову мешала раненая рука, и он все чаще бросал лопату, чтоб малость перевести дух. Подходил к стереотрубе, сверял ориентиры и точки возможного обстрела, хватался за телефонный аппарат, справлялся о земляных работах на батарее. Отдохнув, принимался за солдатское дело — рыл окоп, рубил на маскировку сучья кустарника, наводил тот нехитрый, но необходимый фронтовой быт. Все надо было сделать до рассвета, до первого проблеска в небе. В темноте противник здесь не пойдет, не рискуя обнаружить себя даже подфарным светом. На этом участке дороги машины должны пройти на предельной скорости, иначе им не сделать того броска, на который рассчитывали. Невзоров был уверен, что колонна где-то остановилась на последнюю передышку и тоже ожидает конца ночи.