Барышня закусила губу и вновь приложила в припухшему глазу кружку.
– И ты готов рискнуть?
– Готов. А ты?
– Не знаю.
– Решай быстрее. Заявлять о нападении имеет смысл, пока не остыло тело!
Юля поморщилась.
– И как мы сделаем это? Как избавимся от трупа?
– Вопрос на миллион, дорогая! А ты что думаешь?
Никаких толковых предложений на этот счёт я от барышни не ждал, но та сумела удивить.
– У нас в кладовке стоит сундук! – заявила она. – Можем закрыть в нём тело, отвезти на вокзал и оформить почтовым отправлением! Я читала про такое в книге!
Я для виду досадливо поморщился.
– Давно посылок не отправляла? Не знаю, как раньше, а с последним усилением режима разве что содержимое бандеролей не проверяют, а паспорт требуют абсолютно у всех!
– Ну, тогда даже не знаю…
– Да нет, сундук – это хорошо. Туда точно тело войдёт?
Юлия Сергеевна судорожно сглотнула, но присутствия духа не потеряла и подтвердила:
– Точно!
– Показывай!
Сундук и в самом деле оказался достаточно вместительным, чтобы получилось упрятать туда покойника, предварительно не разделывая его на части в ванне.
– Сам от тела избавлюсь, – решил я. – Попрошу знакомого перевезти вещи, а что там дальше будет, тебе лучше не знать. Только для начала в комнате порядок навести нужно.
Юля покачала головой.
– Для начала тебе придётся раздеться.
От изумления у меня чуть глаза на лоб не полезли.
– Чего?!
Барышня перехватила мой взгляд и тяжко вздохнула.
– У тебя рубашка кровью забрызгана, балда! Снимай – застираю, пока не поздно!
И точно – на белой ткани явственно выделялись красные пятна, обнаружились они и на брюках. Юля взялась замачивать одежду в холодной воде, а я с совком и веником стал избавляться от осыпавшейся с потолка побелки и стеклянного крошева, заодно отыскал пулю и спрятал её в карман. Потом сбегал на кухню за бумажным пакетом, подцепил карандашом за спусковую скобу и убрал в него револьвер, выкрутил из патронов цоколи взорванных электроламп и вынес их в коридор вместе с останками радиоприёмника.
Полоскавшая в ванне мою одежду Юля выдала ведро и тряпку, я отправился замывать пол от не успевшей засохнуть крови. С обугленным паркетом ничего сейчас поделать было нельзя, положил на это место сшитый из разноцветных лоскутов коврик.
– Вылей, – попросил я барышню, поставив рядом с раковиной ведро, вода в котором стала бурой от крови, и направился за сундуком, но только шагнул из ванной комнаты в коридор, как распахнулась входная дверь.
Внутри всё так и оборвалось, а дальше послышался удивлённый возглас:
– Ой!
Резко обернулся, а это Настя своим ключом дверь отперла, стоит и пялится на меня, будто на чудище лесное.