Отогнав нахлынувшие видения, Лукьяненко вернулся к письму. Ласло Сунич писал, что еще во время работы в Сегедском институте он предложил выпустить книгу о Лукьяненко с включением некоторых статей ученого…
И конечно же, как и все селекционеры, его воспитанник пишет с тревогой о погоде и о состоянии посевов: «Посевную кончили. Но осень очень неблагоприятная. Всходы плохие, если где появились. Но почти везде зерно лежит в земле. Уже два с половиной месяца нет дождей. Как бы нужен был дождь!»
И наконец, строки письма, что заставили пережить те минуты, какие знакомы всем учителям и врачам — людям, ставящим человека на ноги и возвращающим им жизнь, исцеляющим недуги. «Дорогой Павел Пантелеймонович! Мне очень приятно вспоминать время, когда я мог быть в Вашем отделе, работать и учиться под Вашим руководством. Ваши советы всегда были своевременны и очень-очень мне необходимы. Жаль, что это хорошее время прошло. Оно, пожалуй, было самым лучшим». И он вспомнил, как сам когда-то благоговел перед профессором Богданом, сколь обязан был, и всегда это чувствовал, Пустовойту тем, что во многом благодаря их примеру и влиянию выбрал свою дорогу раз и навсегда. Поэтому слова, написанные ему венгерским аспирантом, стали так близки и памятны ему, так хорошо знакомы!
Нужно сказать здесь, что этот год принес ему немало доброго. Уже в начале 1971 года он получил письмо с благодарностью от работников ордена Ленина совхоза «Кубань» Кавказского района. Оно дорого ему не только потому, что это знак уважения и внимания. Было здесь что-то более важное. Вот что писал Павел Пантелеймонович в ответном письме:
«…Я радуюсь и горячо поздравляю вас с большой победой — преодолением рубежа урожайности озимой пшеницы в 50 центнеров с гектара! По 53,2 центнера с гектара этой культуры на всей площади еще никто никогда у нас не получал. Это поистине богатырский урожай!
При посещении вашего хозяйства в прошлом году на меня произвели большое впечатление чарующий вид ваших пшеничных полей и любовно выхоженные чеканные квадраты пропашных культур».
В наш век науки и техники мало кто удивляется, быть может, даже самым высоким урожаям. А Павел Пантелеймонович как никто иной знал тяжесть и ответственность крестьянского труда, потому что с детства усвоил, что где-где, а на поле булки не растут. Оттого он и продолжает письмо, памятуя, что земля и хлеб требуют неусыпной заботы и ласки, они как привередливое капризное дитя:
«Да, видно, любят ваши люди землю и растения! Иначе таких полей и такого урожая не было бы».
Наконец-то приходит время, когда его сорта, дающие на сортоучастках при испытаниях урожаи до 80 и более центнеров с гектара, и в производственных посевах стали превышать пятидесятицентнеровый рубеж. Велика сила сорта, но и он, оказывается, еще не все решает. Теперь особенно стало важно, чтобы каждый занятый производством хлеба понимал и знал хорошо жизнь почвы и жизнь растения, его особенности на определенных стадиях и т. д. Только тогда возможен максимум отдачи.