ГОРОД
Немного свидетельств сохранилось от того времени, когда был заложен Екатеринодар. Известно, что за 15 лет до его основания А. В. Суворов повелел заложить на том самом месте Архангельский фельдшанц. Что и говорить, весьма выгодное положение боевого укрепления, с трех сторон огражденного реками Кубань и Карасун, а с четвертой, с северной, — огромным мелководным озером, прозванным Ореховатым (видимо, за то, что в нем находили рогатые водяные орехи — чилим), безошибочно определил наметанный глаз великого полководца.
Могучие вековые дубы стояли к северу от крепости. Здесь-то и стали селиться горожане. А наиболее удобные места над Карасуном (на территории нынешнего мединститута) отошли под участки Чепеги, Антона Головатого и вообще войсковой старшины.
Введение жизни вольного и порою бесшабашного люда в регламентированное сверху русло началось на обживаемых землях сразу после обнародования в первый день января 1794 года «Порядка общей пользы», где, помимо всего прочего, указывалось: «Ради войсковой резиденции, к непоколебимому подкреплению и утверждению стоящих на пограничной страже кордонов при реке Кубань, в Карасунском куте воздвигнуть град… и ради собрания Войска, устроения довлеемого порядка и прибежища бездомных казаков во граде Екатеринодаре выстроить сорок куреней».
Все лето рыли землянки, валили во дворах дубы и строили длинные приземистые строения. К середине ноября 1794 года первый городничий Екатеринодара Данило Волкорез насчитал в городе 9 домов, 75 хат, 153 землянки, а всех жителей 580 душ. Сохранилось предание, согласно которому сам войсковой атаман первое время жил в землянке, устроенной на том месте, где теперь городской парк имени А. М. Горького.
Пройдут годы, и улицы города, проложенные параллельно Красной, будут названы по имени наказных атаманов — Котляревского, Бурсака, Рашпиля, войскового старшины Борзика и единственная — по имени денежного мешка и креза — Александра Посполитаки. Будут и такие, что станут носить названия куреней — Медведевского, Гривенского, Елизаветинского, Пластуновского…
Отец не часто брал с собой Павлушу, когда ездили по делам в город. Но и те редкие наезды запомнились ему надолго. Потому что после тихой, мирной Ивановской улицы Екатеринодара ошеломляли и надолго в памяти оставались впечатления от увиденного и услышанного. Прежде всего это, конечно, базары и улица Красная с витринами магазинов, грохотом трамвая, городовыми, гимназистами, казачьими офицерами, учениками епархиального училища и реалистами.