Через месяц Серега, не приходя в сознание, женился. Да так по сей день и живет с Галиной. Детей вырастили, уже внуки подрастают…
Галина оказалась мудрее своих родителей и сестер с братом. Сама к самогонке не прикладывалась и Серегу помалу с самогонной «иглы» сняла. Дом хороший построили, большим хозяйством обзавелись. В общем, все как у людей. Помню, тетя Шура, Серегина мать, невестку нахваливала:
– Хорошая у меня невестка, своего не упустит. Вчера я в сельмаг пошла сахара купить да хлеба. Попросила Галю взвесить мне три кило сахарного песка. Гляжу – маловато как-то сахарку в пакете. А у меня с собой безмен был в сумке. Я накануне возила творог на рынок и безменом взвешивала. Подвесила я кулек с сахаром на безмен и говорю: «Погляди, невестушка, как так выходит – тут же полкило не хватает». А она мне: «Мама, мы же строимся, а вы мелочитесь». «Так мы ж с тобой родственники вроде». «Мама, ну не могу ж я только чужих обвешивать, несправедливо это». Люди, которые в очереди за мной стояли, поддержали Галину, правильно, мол, говорит. Так что хорошая у меня невестка, с такой Сережка не пропадет…
Галина единственная из всей семьи Типуновых не поддалась зеленому змию. А остальных первачок погубил. Первым от цирроза печени помер отец. Ему пятьдесят три года было. Через год по той же причине, едва отметив пятидесятилетие, скончалась мать. Старшая дочка, Верка, продолжила дело родителей, но печень у нее тоже оказалась не железная. На пять лет всего мать пережила. Вторая дочь, Зинка, как-то оставила по пьяни открытым газ на плите и угорела. В тридцать два года. А младшая из сестер – Алка – на почве алкоголизма головой подвинулась. В психушку ее определили. Там и сгинула. Последний из Типуновых, сын Алексей, в девятнадцать лет попал за ограбление магазина в тюрьму, где через месяц то ли сам повесился, то ли сокамерники посодействовали. Вот такая судьба настигла эту семейку. Таким опасным для жизни их «семейный бизнес» оказался. Ведь с каждой новой партии продукта надо непременно пробу снять – вдруг брак пошел, можно клиентов растерять. И дети с раннего возраста к рюмке прикладывались. Сначала сладенькую бражку пробовали, а потом и на горькую переходили. Как только Галина этой паутины избежала, не понятно. Сама она шутила по этому поводу: «А я, наверное, от соседа, Барышева, он крепче пива ничего не пил. Вот у меня его наследственность и проявилась».
Но под Новый, 1976 год, все Типуновы еще были вполне здоровы и счастливы и с успехом вели свой «бизнес».
Прошло часа три как танк пересек лог и направился «на точку». Мы по-прежнему гоняли шайбу. Ребят на льду собралось человек двадцать. Слышим нарастающий гул. По звуку поняли – это танк от Типуновых возвращается. И вроде должен уже на плотине показаться, а его нет. А гул совсем рядом. И тут заорал как резаный Митька Скворцов: