Глава 11. Особняк.
Я скатился по лестнице и сперва услышал в подвале какую-то возню, а затем увидел двух окровавленных незнакомых мужчин. Их сноровисто связывали Марк и Эдуард, пока Люпен держал парочку на мушке револьвера.
Заметив меня, Вероника пропела, кивнув на мужиков:
— Первые ласточки.
— И последние, — торопливо выдохнул я и отбарабанил: — Ублюдок Меццо привёл нас в ловушку! Особняк окружён полицией, а то и гвардией самого Императора! Надо сматываться!
Барон впервые на моей памяти грязно выругался, заработав мой уважительный взгляд. Потом он сделал несколько вздохов и спокойно произнёс:
— Без паники…
—… Вам конец, твари! — перебив Люпена, прохрипел окровавленным ртом один из связанных мужиков, дёргаясь на полу словно червь. — Вас повесят! Повесят! А эту шлюху, любительницу ласточек, продадут в портовый бордель куда-нибудь в Африку! Блм…
Последний звук был вызван тем, что магичка от души врезала ногой по роже пленника. Из его пасти вылетела пара желтых зубов и покатилась по каменному полу. Но мужика это не остановило. Он продолжил поносить нас, вставляя сочные обороты. Кажись, урод впал в такое психическое состояние, в котором доведённые до отчаяния люди бросаются с лопатой на танк.
Второй же молчал и затравленно сверкал глазами. И он даже не вскрикнул, когда одна из химер, по приказу Люпена, воткнула ядовитый хвост в тело орущего мужика. Крики сразу сменились надсадными хрипами и пузырящейся на губах розовой слюной. А затем пленник издох.
— Хочешь повторить его судьбу? — мрачно спросил у второго мужика барон.
— Не-е-ет, — просипел тот и облизал разбитые губы.
— Тогда говори, где здесь подземный ход, — потребовал Люпен.
— Не знаю! Клянусь, не знаю! Роман говорил, что знает! Но вы его убили! — на одном дыхании выпалил пленник, захлёбываясь воздухом.
— Либо он хороший актёр, либо… — Марк недоговорил, но и так всем всё было понятно.
— Из него актёр, как из меня монашка, — процедила Вероника и посмотрела на учителя: — Уходим через крышу, как и планировали? Проход искать долго.
— Да, так и поступим, — кивнул барон и приказал химере устранить мужика.
Тот истошно заорал, а потом захрипел нам вслед.
Мы осторожно вышли из подвала и двинулись по коридору, предусмотрительно не подходя к окнам. Вдруг кто-нибудь пальнёт? Но пока стрельба раздавалась только внутри дома, а снаружи — продолжал грохотать мужской голос, призывающий нас всех сдаться.