Он был жив. Дышал. И даже находился в сознании, правда, я не был уверен, что в полном. Лицо его посерело, кожа натянулась на скулах и носе, а под глазами, напротив, собралась в складки. Если во время поединка за каждое применение силы он платил годами, то сейчас разом постарел на пару десятилетий. Но остался живым.
Увидев мое лицо над собой, он растянул губы в безжизненной улыбке и что-то попытался сказать.
– Что? – я приблизил ухо к его губам.
– Бедолага… – не голос, а треск хрустящих под ногами опавших листьев. – Желал… только… забвения…
До меня не сразу дошло, что говорит он о Часовщике. Жалеет его, вон даже слеза набухла в уголке глаза и скатилась по обтянутой сухим пергаментом виску.
Я ушам своим не поверил. Демона – жаль? Ту самоуверенную тварь, сотнями, если не тысячами лет несущую только боль и смерть? Да подопечный умом повредился!
А потом я в глаза его заглянул и увидел, как он изменился. В том смысле – не только внешне. На меня смотрел кто-то другой. Одновременно Стеф и какой-то незнакомец. И этот второй сейчас отступал понемногу в глубину.
«Савл, что ты гонишь меня?»
Собственная мысль будто бы прозвучала вслух, рядом с ухом. Словно Стеф ее и прошептал, но не этим своим беспомощным умирающим голосом, а полным силы. Шанс каждому. Может быть, не прощение и не искупление, но что я понимаю в этих делах? Я просто… человек.
– Полежи пока, парень, – я огладил его шершавый лоб. – Передохни.
Бой Стефа с высшим выглядел не слишком зрелищно и создавал обманчивое впечатление легкой победы. Но теперь стало понятно, что заплатить за эту легкость ему пришлось изрядно.
Невольно я вспомнил картины, на которых были запечатлены первые Святые воины, бросившие вызов воцарившемуся в нашей реальности аду. Не знаю, видел ли художник героев или рисовал, опираясь на рассказы, но на всех они выглядели крепкими старцами с морщинистыми лицами. Раньше я считал этот прием данью традиции. А оказывается, что все гораздо проще. Человеческое тело не способно выдерживать Дар, ему приходится за это расплачиваться. И чем сильнее противник, тем больше.
– Полежи, парень.
По другую сторону от Стефа опустился на колени Гринь. Ошеломленным он больше не был, но следы сильного удивления все еще можно было разглядеть в его глазах. Голос, однако, звучал ровно, по-деловому.
– Выкарабкается? – кивнул он на граничника.
– Даст Бог.
– Обычная магия как-то побезопаснее выглядит, – хмыкнул он. – В смысле, для мага.
– Она бы не помогла.
– Тут я и не спорю. Слушай, Оли. Давай отволочем его этажом ниже. Там хоть местные прикроют, случись чего. А то торчим тут, как чирей на носу. Того и гляди, расстроится сейчас Астерот да лично заявится.