– Николай Сапронов. Но вы опять не угадали, – с ленивой улыбкой тянет Вадим. Он мне напоминает мартовского кота, который поймал мышь в свои цепкие лапы и теперь играется с ней. И я как раз та самая несчастная мышь.
– Так зачем же вы, Вадим, здесь? Потрудитесь, объясните, – буквально выдавливаю из себя, скрещивая руки на груди.
– Вы должны принять наследство отца.
Вот так просто! Взять и принять то, что нажито криминальным способом, принять деньги, активы и что там еще, на которых наверняка реки человеческой крови и сотни загубленных жизней. Он идиот? Впрочем, об этом лучше спросить у самого Вадима.
– Вы идиот? Кажется, Вадим, вы невнимательно меня слушаете! Мне не нужно это наследство. Можете раздать его бедным, пустить с аукциона недвижимость, а можете засунуть себе в задницу! Я ничего и никому не должна! Тем более всяким бандитам вроде вас.
Вадим слушает меня с абсолютно спокойным выражением лица, и, кажется, мои слова его вообще не задевают. Вот только по зло и недобро сверкнувшим глазам я понимаю, что хожу по краю.
– Не все так просто в нашем мире, Ева, – подчеркивает он мое имя, говоря при этом холодно и жестко. Таким тоном, что я теряю всю свою уверенность и браваду и хочу сжаться в комок. – Повторюсь: вы должны принять наследство. По бумагам и по законам.
– По каким законам? По документам я безотцовщина! Уверена, что мой любимый папочка не успел сделать тест ДНК.
– По законам нашего мира. Криминального, – сообщает так спокойно и обыденно, как будто мы разговариваем о ценах на хлебушек!
– А если я не хочу становиться частью этого мира? Что тогда? – прищурив глаза, задаю вопрос.
– Тогда пострадают невинные люди.
Я вздрагиваю, представив, как что-то страшное происходит с двумя близкими моему сердцу мужчинами: маленьким солнышком, у которого в таком маленьком возрасте уже все сердце в заплатках, и серьезным мужчиной, который стал мне родным за короткий срок, и по кому мое сердце все равно болит…
– Например, Грачев Матвей, – произносит Вадим, словно читая мои мысли. Он говорит безразличным тоном, но при этом сверлит меня внимательным взглядом, считывая эмоции.
При звуке его имени я не могу и дальше держать лицо. Отворачиваюсь к стене, не в силах что-либо произнести.
– Вы подумайте, Ева. У вас еще есть немного времени. Тем более вам надо поправить ваше здоровье. Вот моя визитка, жду вашего звонка, – кладет на тумбочку и выходит из палаты, не прощаясь.
Я сверлю взглядом эту чертову визитку. Разве у меня есть выбор?..