Возрождение церковной жизни в Сибири. По страницам дневников архимандрита Серафима (Александра Егоровича Брыксина), в схиме Иринея (Крицак, Шалакин) - страница 90

Окончил её словами:

— Обнимаю всех любовью, благословляю на всё доброе каждого жаждущего спасения. Благословляю ваш дом, вашу чашку, вашу ложку и молитвенно всегда пребываю со всеми вами. Аминь.

По окончании службы всех благословил и простился с паствой.

Вторник 19 декабря (1 января) 1963 года — день мч. Вонифатия.

Льёт вторые сутки дождик. Сижу целый день, не выходя из хаты. Готовимся к празднику. Заранее скорблю о том, что служить не придётся. Ну, что ж сделаешь, времена изменили законы. Сижу вот и пишу поздравительные письма своим родным во Христе и по плоти. Позавчера отправил семь открыток, а сегодня ещё написал пять писем. Дело к вечеру. Надо читать своё правило.

Дни летят, месяцы плывут и даже годы, именно годы. Вот ведь уже второй год пошёл, как мы в Сухуми.

Купили свой домик, построили сарайчик. У нас восемь курочек, кошка. Одним словом, живём, как и все люди со своими семьями.

А у нас тоже своя семья. Но семья особенная. Мы собрались вместе ради спасения души. Я, как старший, да ещё и в сане, несу свой крест, по милости Божией, без ропота. Читаем правило по возможности.

Виктор (родной брат) устроился сторожем в магазин. Мария — дворником, а её сестра Тася — парковой работницей в военном санатории. Вот наша боевая четверка!

Слава Богу, Он Милосердный нас не оставлял в трудные дни нашей жизни на чужой сторонке. Ровно два года пробыл я в заштате. Конечно, не совсем легко быть оторванным от общества. Незаметно втихомолку сжимать зубы от душевной боли и глубокими вздохами сопровождать свою задумчивость.

Но что хорошего может дать тоска, терзания души, задумчивость!

Не лучше ли отталкивать свою скуку и прибегать к молитве и послушанию воле Божией?

Вспоминаю, мой отъезд из Красноярска интересный был. А в Новосибирске жил у меня знакомый. Одну только ночь у него переночевал. Дочка его приходит: «Сегодня в церкви были, тебя уже ищут — хотят арестовать». Я купил билет в Ташкент, там тоже у меня был священник. Приехал к нему, там условия хорошие, я настроился недельку пожить. А назавтра вызывают священника в горисполком: «У тебя гости?» «Да, гости, мой товарищ, мы с ним служили раньше». «Давай‑ка ты его отправляй завтра же». Ну и проводил меня. В Москве познакомился с одной странницей. Говорит: «Батюшка, тебе надо в Сухуми, на Кавказ, там собираются монахи из всех монастырей закрытых и уходят в горы». Монахи в Сухуми взяли меня с собой. Мы там церковь построили в горах, сами пилили каштан, — он как свечка, хорошо колется. Около 10 человек нас было. Я там два года служил. В горах тоже трогали — КГБ. Я не испытал это гонение, а монахи испытали. Прямо на вертолете кружили, находили, забирали и в Сухуми сдавали в милицию. Кэгэбэшники через 2–3 дня в Москву улетят — грузины, они православные, монахов выпускают. Но без благословения в горах жить опасно. Там душу не спасешь, а только поизрежешь. Враг лукавый так нападает… Я поехал к старцу (схиигумену Кукше Величко) в Одессу, под 90 лет ему было, но бодренький