Рино хмыкнул. Нет. Если в ближайшее время он не напишет чего-то настоящего и достойного, боле никогда не возьмет кисти в руку.
Именно с этой мыслью художник потушил о подошву сигарету. Затем тяжело поднялся. Осмотревшись, стал медленно, ругаясь себе под нос, собирать разлетевшиеся кисти и краски.
— Мы буквально на прошлой неделе собирались вместе с ним в баре за бокалом виски, — раздается скрипучий звонкий голос длинного мужчины в накрахмаленном фраке, — рассуждали о живописи прынсионистов и новых веяниях в масляной живописи, — следом дикий хохот охватывает зал. Кто-то смеется так сильно, что хватается за живот. Чей-то смех похож на хрюканье, чей-то на чавканье… Дикий шепот напомаженной дамы, "mon cher, импрессионистов!", вызывает еще одну волну гомерического хохота и визга.
Естественный свет мягко льется из стеклянного потолка высокого огромного зала. Здесь выставлено более пятнадцати полотен знаменитого художника. Грандиозные картины в богато украшенных золоченых рамах, — одна краше другой, — а рядом люди. Сегодня выставка платная, особенная, собрался весь высший свет. Выставляется новое полотно — "Нимфы в лесу Кеферона". Везде свет, шампанское, дорогие фраки, роскошные парчовые платья, жемчуга, драгоценные камни… Везде гогот, шум, крики.
— Да что "Нифмы"! — раздается грубый смех одной из тучных дам, — мы сами как нифмы! Хотите, станцуем, хотите, споем! А, коль хотите и плечико белоснежное вашим взорам представим!
— Per amore di Dio, родная, убери бокал! Ты уже пьяна!
В отдаление от шумной толпы стоит девушка. Фана качает головой, украдкой поглядывая на "особ высшего ранга и сорта". В ее руках — небольшой блокнот для записей. В этот день ей нужно подготовить материал об открытии выставки для местной газетенки, выбрав для детального разбора всего одну картину.
— О, signore e signori, приходите сегодня ко мне на ужин! Буквально на днях я купил прекрасную осетрину, свежайшую во всем этом мерзком городишке, — вдруг ударяет по ушам неприятный звонкий голос мужчины с маленькими черными поросячьими глазками. — Дорого, но явно не дороже, чем в ресторане. И подумать только, я смог урвать ее у какой-то дуры средь улочек! — раздается дикий беспричинный смех.
Фана вновь и вновь проводит взглядом по полотнам, пока наконец не находит поодаль небольшую картину в скромной белой раме. Девушка вздергивает бровь, несколько раз перечитывая подпись к картине… Даже не верится, что это работа того же художника, вокруг чьих полотен сейчас стоит галдеж "образованной" и искушенной публики, которая все косится на девушку.