Концепция Пола Дюгуида, согласно которой новая медиатехнология способствует освобождению пользователей от ограничений, навязанных им предыдущими медиатехнологиями.
Джордж Гилдер, бывший консервативный идеолог, превратившийся со временем в теоретика цифровой культуры, утверждал, что технологические особенности компьютеров способствуют постепенной децентрализации и персонализации. В отличие от телесетей, предлагающих своим зрителям «одну диету на всех», грядущая эпоха цифровых медиа будет «триумфом небольших сегментов рынка и частных специализаций». [11] С его точки зрения, эра персонализированного интерактивного контента будет стимулировать высокие амбиции, так как мы вступаем «в новый век индивидуализма». [12] Идеал «медиа первого выбора», предложенный Гилдером, был одним из вариантов демократизации телевидения.
В противоположность этому подходу, в данной книге утверждается, что конвергенция связана в первую очередь с соучастием и коллективным сознанием. Эту точку зрения весьма точно резюмировал Маршалл Селла из New York Times:
«Благодаря Интернету голубая мечта телевидения воплотилась в реальность: речь о пресловутой интерактивности. Телевидение начиналось как улица с односторонним движением, ведущая от продюсеров к потребителям. Теперь эта улица стала двухсторонней. Человек, обладающий одним устройством (телевизором), обречен на изоляцию. Человек, у которого есть два устройства (телевизор и компьютер), может стать частью сообщества». [13]
Многие практические исследования наглядно демонстрируют, что происходит, когда люди, имеющие доступ к множеству компьютеров, потребляют и производят медиа сообща. Когда они вместе занимаются сбором идей и данных, организуют сообщества для реализации общих интересов, действуют как низовые посредники, обеспечивая широкое распространение важных сообщений и интересного контента.
Низовые посредники. Блогеры или лидеры фанатских сообществ, оказывающие сильное влияющие на распространение медиаконтента, но действующие за пределами корпоративных и государственных систем.
Возможно, корректнее было бы говорить не о персональных, а об общественных медиа, которые становятся частью нашей жизни, когда мы становимся участниками различных сообществ, независимо от того, идет ли речь о локальных сообществах или сетевых.
В течение всей книги я пытался показать, что конвергентная культура связана с новыми формами соучастия и взаимодействия. Согласно Леви, властные отношения соучастия в рамках сообществ знания реализуются параллельно с традиционными властными отношениями в рамках национальных государств, действующих через граждан и корпорации подобно тому, как товарный капитализм реализуется через работников и потребителей. Наиболее оптимистичное прочтение Леви предполагает, что новые властные отношения соучастия служат мощным противовесом для традиционных источников власти, хотя последние будут изыскивать возможности использовать эту энергию в собственных целях. Пока мы только учимся управлять этой энергией – как на индивидуальном, так и на коллективном уровне – и пока мы еще не знаем базовых условий, на которых нам будет позволено соучастие. Многие боятся этой власти, других она воодушевляет. Впрочем, нет ни малейших гарантий, что мы будем использовать власть соучастия более ответственно, чем национальные государства и крупные корпорации используют традиционные властные отношения. Мы пытаемся выработать этические коды и общественные договоренности, которые будут в дальнейшем определять логику этих властных отношений. Также мы пытаемся понять, как новые властные отношения встроятся в существующую систему развлечений и политический процесс. Одна из ключевых задач, которые нам предстоит решить, заключается в том, чтобы понять, как и почему группы с различным культурным багажом, ценностными установками, точками зрения и уровнем компетенции смогут слышать друг друга и совместно работать для общего блага. Нам многому еще предстоит научиться.