– Садитесь, пожалуйста.
Я сел в скрипучее кожаное кресло, каких в кабинете было несколько.
– Каллум, мне нелегко это говорить, поэтому перейду сразу к сути.
– Да, сэр?
– Пока вопрос с вашим отцом не разрешится ко всеобщему удовлетворению…
У меня в голове давно выли тревожные сирены, но сейчас они стали оглушительными.
– …мы с советом попечителей решили, что для всех будет лучше временно отстранить вас от занятий.
Ну вот, это случилось. Меня выгнали.
– Я считаюсь виновным, пока отца не признают невиновным? Это так устроено?
– Каллум, я от всей души надеюсь, что вы отнесетесь к происходящему разумно.
– Я должен прямо сейчас освободить свой шкафчик или это может подождать до конца учебного дня?
– Как вам будет удобно. – Мистер Корса сложил руки на груди и откинулся на спинку.
– Должно быть, вы просто в восторге, – горько сказал я. – С тремя покончено, остался один.
– То есть?..
– То есть Колин ушел, от Шанайи вы постарались поскорее избавиться, а теперь настала моя очередь.
– Шанайя была исключена за грубое нарушение правил поведения, – надменно произнес мистер Корса.
– Шанайя всего-навсего дала сдачи Гарднеру Уилсону, который первым ударил ее! – закричал я на него. – И это все знают, в том числе вы. Почему Шанайю исключили, а Гарднер отделался выговором? Почему, если то же самое делает Крест, это уже не считается грубым нарушением правил поведения?
Одна и та же история по всей стране. Из тех немногих школ, куда нас стали принимать, мы повылетали пулей. Нас выгоняют – или, как говорит администрация, исключают – за проступки, которые Крестам стоят выговора или необходимости разок остаться после уроков в наказание. И уж точно Крестов выгоняют из школ гораздо реже, чем нас, нулей, нечего даже сравнивать.
– Разъяснять вам школьную политику в мои планы не входит. – Мистер Корса встал. Наша встреча подошла к концу. – Будем счастливы пересмотреть положение дел, когда вся муть осядет.
Но ведь муть не осядет никогда, верно? Мы оба это понимали.
– Успехов вам, Каллум. – Мистер Корса протянул руку.
– Ага, конечно! – Я поглядел на его руку с презрением.
Успехов где угодно, только не здесь, – вот что он имел в виду. Чем дальше, тем лучше. С точки зрения мистера Корсы, меня в школе уже не было. Я встал и вышел вон. Хотел хлопнуть дверью, сорвать ее с петель, но нельзя же давать директору возможность удовлетворенно воскликнуть: «Я же говорил! Он ведет себя именно так, как я от него ожидал».
А потом я передумал. Вернулся и хлопнул дверью, как только мог. Едва не прищемил себе пальцы, но дело того стоило. Жалкий жест, зато от него мне полегчало.